Летчики на войне

В тот момент по сигналу «Воздух» взлетела десятка Ла-5, ведомая командиром 63-го гвардейского истребительного авиаполка подполковником Н. П. Ивановым. Она атаковала с разных направлений и расчленила вражескую группу. Мечущиеся в панике бомбардировщики противника советские истребители расстреливали поодиночке.

С каждым днем преимущество нашей авиации становилось все заметнее. Она господствовала в воздухе. Действия истребителей 1-го гвардейского авиакорпуса в интересах 3-й гвардейской танковой армии явились одной из ярких страниц его истории.

Выполнив свою задачу, 3-я гвардейская танковая армия направилась на соседний Центральный фронт. Оттуда пришла телеграмма с теплыми словами друзей по оружию:

«Танкисты благодарят за отличные действия штурмовиков и бомбардировщиков, которые помогли нам прорвать оборону противника. Особенно мы довольны истребителями, надежно прикрывавшими наши боевые порядки с воздуха»[39].

Такие слова благодарности танкисты, пехотинцы, артиллеристы адресовали не только истребителям. Истребители, штурмовики, разведчики, бомбардировщики, в том числе ночные, были в первых рядах войск Брянского фронта, движущихся к Орлу.

Без экипажей легких бомбардировщиков-ночников не обходилась боевая работа воздушной армии в любых операциях. Хорошо проявили себя эскадрильи ближней бомбардировочной авиации во время рывка танкистов к Протасово и потом к Становому Колодезю. Для ночников исключались вылеты большими группами, какие могли совершать штурмовики или дневные бомбардировщики. Зато бесконечной была по ночам цепочка одиночных легких самолетов. На одном направлении действовала 313-я, на другом — 284-я авиадивизии.

Ночники выполняли самые разнообразные задачи. В одном вылете нужно было найти батарею, в другом — переправу, в третьем — склад боеприпасов. И пять, и десять, и пятнадцать вылетов за ночь. Дмитрий Супонин и Алексей Зайцев, Николай Шмелев, Михаил Егоров и Андрей Рубан и многие, многие другие могли в иных случаях сделать невозможное.

…Лучи прожекторов, выхватившие самолет из темноты летней ночи, высветили даже швы на перкалевой обшивке. Осколки зенитных снарядов прошивали и лохматили ее. В этот момент штурман младший лейтенант Н. И. Розанов услышал по переговорному устройству сдавленный голос летчика. Младший лейтенант Ефим Денисов скорей простонал, чем проговорил:

— Бери управление на себя. Ранен…

Выполняя приказ, Розанов повел самолет на цель. Он понял, что ранение командира тяжелое и теперь вся ответственность ложится на его плечи. В последующие минуты из кабины летчика уже не раздавалось ни звука: он лишился сознания.

Положение еще более усложнилось, когда горячий осколок впился в левую руку штурмана. А ведь опыт пилотирования самолета у него был ничтожный, тем более в таких тяжелых условиях. «Первым делом необходимо уйти от проклятого слепящего света», — подумал Розанов. Штурману не раз пришлось наблюдать, как это делали летчики во время тренировочных полетов, а однажды выдержать испытание в таком пекле. Тогда летчику удалось вывернуться, имитируя падение самолета. «Сейчас это тоже единственный выход, пусть даже с риском погибнуть», — мелькнула в голове мысль, и он толкнул ручку от себя, одновременно резко нажав ногой на педаль.

«Вышло!» — чуть не крикнул Розанов в темноту. Яркий свет прожекторов остался в стороне. «Теперь развернуться на цель». Это ему удалось сделать с большим трудом: давала себя знать раненая рука. Сбросить бомбы на вражескую батарею было более легким делом, привычным для опытного штурмана.

Потом Розанов вел в темени непокорную машину на свой аэродром. Неведомая сила влекла его вперед, обостряла чутье. И штурман, ставший одновременно летчиком, не заблудился. Посадку он произвел где-то вблизи Черни. На аэродроме механик обнаружил в самолете две сотни пробоин.

Так прошел полет комсомольского экипажа 997-го ближнебомбардировочного авиаполка 313-й авиадивизии ночью 23 июля. Считалось, что ничего исключительного не произошло. Раньше подобное было над пунктом Пальчиково с экипажами сержантов Таякина и Скорого.

И в 284-й ближнебомбардировочной авиадивизии было немало подобных вылетов.

На третий день наступления экипаж 640-го ближнебомбардировочного авиаполка в составе летчика лейтенанта Гордея Голоцвана и штурмана младшего лейтенанта Григория Власенко получил задание найти прорвавшийся танковый корпус, с которым была утеряна связь. Полет экипажа По-2 проходил под вражеским огнем с земли из всех видов оружия, посадка — в расположении корпуса на изрытой воронками лесной поляне.

— Задание выполнено. Корпус находится на северо-западной окраине Грачевки, — докладывал Голоцван по возвращении на свой аэродром.

Не в каждом полете совершались подвиги, не все могли служить образцом летного мастерства, кое-кому из летчиков приходилось сжигать свой самолет после вынужденной посадки на вражеской территории. Но в маленьких самолетах находились люди с горячими сердцами, скромные, самоотверженные, далекие от рисовки и поз. Командование воздушной армии знало им цену.