Лети, Икар!

Сирасколийцы безмолвно стояли у останков «Малахита». Ия поддерживала Икара и быстро увеличивала подачу кислорода в его скафандр. Наконец мальчик открыл глаза, и из груди у всех вырвался вздох облегчения. Алюа положил свою тяжёлую руку на плечо Икару и бережно привлёк его к себе.

- Ты должен радоваться, Икар, радоваться, а не огорчаться, - ласково сказал он. - Ваш «Малахит» выдержал самое серьёзное испытание - не сгорел в атмосфере при посадке на Трит. Значит, теперь тебе нечего опасаться за жизнь отца. У вас надёжные скафандры - ни человек, ни животное не страшны ему на этой планете, и мы быстро найдём его. Давай-ка пока осмотрим внимательнее всё вокруг, может, мы быстрее поймём, что здесь происходило.

Кроме первой догадки, перешедшей в уверенность, что корабль и небольшая площадь вокруг него были ареной борьбы, осмотр ничего не дал. Буйная растительность поглотила следы схватки и только несколько лёгких дротиков из очень прочного дерева с каменными наконечниками да обрывки альбомов и кинолент, подобранные сирасколийцами, говорили о том, что Андрей Дмитриевич не по доброй воле оставил корабль.

Алюа связался по радио с «Аром» и приказал доставить к «Малахиту» прибор «ИЗ» - «Индикатор запахов». Икар тем временем открыл внутренний люк, и большая группа сирасколийцев зашла в корабль. С невольным трепетом переступил Икар порог штурманской рубки. Слова Алюа ободрили его, сейчас он верил, что скоро увидится с отцом.

Удар при посадке произвёл внутри «Малахита» значительные разрушения. Но на центральном пульте управления по-прежнему мягко посвечивал полусферический экран локатора, на панелях в своих гнёздах сидели бесчисленные кнопки и рычажки. Астронавигационные карты, разбросанные в беспорядке по штурманской рубке, отмечали положение «Малахита», его маршрут за всё время до посадки на Трит.

- Покажи нам ваш корабль, Икар, - попросил мальчика Алюа. - Всё равно до прибытия прибора мы не сможем заняться поисками.

Икар с радостью согласился. Из штурманской рубки они вышли в длинный коридор, разделённый на отсеки, и Икар повёл сирасколийцев в лаборатории, обсерватории, салон-библиотеку корабля. Сирасколийцы с интересом осматривали приборы, прокладывавшие курс корабля, антиметеоритные пушки, устройства, регулирующие температуру и влажность воздуха, освещение, коллекции и альбомы… Несколько раз Икар улавливал возгласы восхищения удивительной оригинальностью и смелостью конструкторского решения аппаратуры «Малахита».

В салоне Ия села к электронному роялю, открыла крышку и легко пробежала пальцами по его клавишам. Инструмент, очевидно, был ей знаком. Нежная и задушевная музыка остановила сирасколийцев, и они слушали её, закованные в скафандры, - музыку своей планеты, такой недосягаемо далёкой и такой родной. И Икар, стоявший рядом с Алюа, увидел через стекло скафандра, как смягчились черты его лица и огромные глаза стали влажными и задумчивыми.

Икар, не отрываясь, смотрел на девушку, на её смуглое одухотворённое лицо и горящие глаза, на тонкие синие жилки, бившиеся на её виске, прикрытом завитком иссиня-чёрных волос, и сердце его наполнила радость, что у него есть такой хороший, умный и талантливый старший друг и товарищ.

Внезапно Ия оборвала музыку, быстро встала, натянула на руки перчатки и вышла из салона.

Все медленно двинулись вслед за девушкой.

Икар повёл сирасколийцев по жилым помещениям корабля.

В каюте Ожегова на столе стояла прямоугольная матовая пластинка. Икар подвёл к ней Ию и нажал на кнопку, вмонтированную в подставку. И пластинка сразу же осветилась мягким, тёплым светом. В глубине её Ия увидела тоненькую светловолосую женщину в белом платье, которое оттеняло её большие голубые глаза. Женщина улыбалась. Казалось, она вот-вот шагнёт откуда-то из пластинки и войдёт в каюту.

Ия с восхищением рассматривала её. Из рассказов Икара она уже знала о том, как погибла его мать, сейчас она видела её - прекрасную женщину прекрасной Земли. И она обняла Икара, прижала его к себе и ласково погладила по волосам.

- У тебя была хорошая мама, малыш, - тихо сказала она.

Икар нажал на кнопку, и изображение на пластинке погасло. Взяв за руку Ию, он вышел из каюты отца.

Дальнейший осмотр был прерван появлением Нора, который по радио вызывал их на палубную площадку. Нор доставил «Индикатор запахов», можно было приступить к поискам Ожегова.

Индикатор оказался длинной четырёхугольной коробочкой, большую часть которой занимал продолговатый молочно-белый объёмный экран с чёрной стрелкой. На панели были смонтированы бесчисленные кнопки управления.

- Как ты думаешь, к чему на корабле чаще всего прикасался твой отец? - спросил у Икара Алюа.

- К книгам, картам, к приборам на центральном пульте управления, - уверенно ответил мальчик.

- Произведите анализ, - приказал командир Нору и Ие. - И поскорее. А затем вместе с Икаром займитесь поисками. Думаю, что втроём вы с этим легко справитесь. А мы продолжим изучение планеты.