Лети, ведьма, лети! [тетралогия]

Но сначала несколько слов о Тамариск. Она произвела на меня неизгладимое впечатление. Во-первых, она была замечательной красавицей: высокие скулы, совершенные линии бровей и губ, глаза потрясающе фиалкового цвета. Длинные волосы Тамариск были уложены в замысловатую прическу, и я ни разу не видела, чтобы из этой прически выбилась хотя бы прядь. Я очень надеялась подружиться с Тамариск, но она держала меня на почтительном расстоянии. Мол, ты Госпожа Ведьм, а я простая вампирша, и нам не по дороге. Я немного погрустила по этому поводу – ведь нечасто в моей жизни встречались вампиры! А с ними так интересно!

Свое расследование детективы начали, естественно, с осмотра места преступления. Хорошо, что, как только я побывала в склепе, его опечатали заклятием и никто не мог туда проникнуть. А то получились бы не место преступления, а пол в слоновнике. Во дворце, конечно, старались замалчивать историю с мощами, но слухи все равно просачивались... И всем хотелось поглядеть на опустевший склеп. И, возможно, даже спереть оттуда что-нибудь в качестве талисмана. Ведьмы бывают частенько нечисты на руку, тут уж ничего не поделаешь...

Я напросилась присутствовать при осмотре места преступления. Тамариск и Александрит, конечно, поворчали по этому поводу, но смирились.

И вот я снова в склепе. Приятного здесь мало. Я встала у дверей и принялась наблюдать, как Тамариск и Александрит осматривают смертный приют ведьмовской святой.

Детективы скользили как две тени. Они касались стен, пола, фоба, но их касания были совершенно невесомыми, легкими, словно папиросная бумага. Тамариск обследовала гроб и погребальные пелены. Потом провела по острой, загнутой внутрь кромке гроба.

– Странно,– сказала она.

– Что странно? – немедленно напряглась я. А Александрит подошел к своей напарнице и уставился на нее вопросительным взглядом.

– Вот эта пуговка.– И Тамариск продемонстрировала нам маленькую пуговицу, сверкавшую, как драгоценный камень.– На одеянии святой Ва- льпурги были пуговицы?

– Насколько я помню, нет,– ответила я.– Вы полагаете, что эта пуговица могла слететь с одежды похитителя?

– Такое возможно, но очень странно,– сказал Александрит.– У меня создалось впечатление, что пуговица эта подброшена нарочно.

– Ты уверен? – спросила Тамариск.– Позволь тебя разубедить.

– Слушаю тебя,– сказал Александрит.

И тогда Тамариск, словно фокусник, вынула из дужки пуговицы тонкую нитку.

– На этой нитке пуговица держалась,– сообщила Тамариск.– Зацепилась за край гроба – взгляни, края у гроба острые и загнутые внутрь – и слетела. Мне кажется, дело было именно так. Ни один похититель, будь он в здравом уме, не станет расшвыриваться пуговицами, да еще такими шикарными.

– Что ж, тогда нам предстоит полное и всестороннее изучение этой фурнитуры,– усмехнулся Александрит.– Ты меня убедила.

Мы втроем вышли из склепа и вновь запечатали его заклятием. А то мало ли...

Тамариск и Александрит направили свои стопы в оккультную лабораторию, стараясь при этом объяснить мне, что в предстоящих их действиях нет ничего интересного, но я не поверила и – своя рука владыка – настояла на том, чтобы исследование пуговицы велось в моем присутствии. Иначе я спать спокойно не смогу!

В оккультной лаборатории обстановка была совершенно нелабораторная. Хотя нет, колбы, микроскопы, реторты и спиртовки, расставленные в беспорядке на большом круглом столе, намекали на то, что это не простая комната. В остальном интерьере преобладали обитые полосатым шелком диваны, картины в тяжелых позолоченных рамах и портьеры из темного бархата. Да еще здесь был буфет с разными реактивами – об этом нам сказала хранительница лаборатории и предупредила, что некоторые из реактивов очень редкие – например, мышиные слезы,– и пользоваться ими надо предельно экономно и аккуратно. Александрит заверил хранительницу, что мышиные слезы нам в исследовании не понадобятся. А также и кроличий помет.

Александрит первым делом проверил пуговицу на наличие в ней магии. Магии в пуговице не было, и она ничем не отличалась от фурнитуры, которой пользуется все человечество.

– Под микроскоп! – скомандовала Тамариск, и эльф послушно положил пуговицу на приборное стекло мощного микроскопа.

16

Тамариск прильнула к окуляру, покрутила верньеры...

– Ну что я могу сказать,– проговорила она, не отрываясь от микроскопа.– Пуговица золотая, только ее дужка позолоченная. В пуговицу вправлен бриллиант не очень чистой воды... погодите-ка... да, совершенно верно, бриллиант искусственный. И притом не самого лучшего качества. Погляди-ка, Александрит, ты у нас спец по искусственным бриллиантам.

Тамариск уступила место Александриту, тот принялся рассматривать бриллиантовую пуговицу, а у меня аж в копчике зудело от нетерпения.

– Бриллиант выращен в Иране, на частном предприятии «Нахр-Сона». По сути, это даже не предприятие. Так, нечто вроде обширной лаборатории.

– Но ведь «Нахр-Сона» принадлежит ведьмам,– тут же вступила в разговор я, радуясь, что хоть немного могу блеснуть интеллектом перед этой невозмутимой парочкой.