Летящая по волнам

– Парень по имени Сэмюель? А фамилию вы, должно быть, не знаете?

– Когда в ваших руках зазвенят монеты, вы обязательно выясните это сами.

– Сделаю наилучшим образом.

Дункан не строил иллюзий на этот счет. Стражник наверняка снимет первую попавшуюся голову и отнесет ее могильщику, но, поскольку Нел все равно ничего не узнает, это не играло никакой роли. Значение имеют только поступки, так думал Дункан. Он сел в первый попавшийся экипаж, чтобы вернуться в дом Эскью.

Капитан надеялся, что Анна и Джордж успели объясниться. Если эта парочка за время его отсутствия так и не смогла поговорить о своих чувствах, Дункан больше ничем не мог им помочь. Они были достаточно взрослыми, им не следовало терять время. Одному богу известно, увидятся ли они когда-нибудь еще раз. Анна стремилась уехать обратно на Карибы. Эскью собирался стать командующим новым флотом Швеции. Едва ли обстоятельства могли быть более неблагоприятными для них обоих. Пересекутся ли когда-нибудь их пути, об этом знало лишь небо.

Экипаж катился по Флит-стрит. Дункан бесцельно глядел в открытое окно. Дождь наконец прекратился, небо немного просветлело, и в этот день Лондон увидел солнце. На перекрестке с Феттер-лейн капитан заметил мужчину, выходящего из гостиницы. Дункан резко втянул воздух сквозь сжатые зубы и окаменел, потом ударил кулаком по внутренней стенке экипажа и приказал кучеру немедленно остановиться. Как только повозка остановилась, Дункан тут же выскочил наружу.

– Жди здесь! – приказал он вознице.

Размашистыми шагами капитан бросился через улицу, не оглядываясь по сторонам. Он едва не столкнулся с конным офицером, который обложил его грубыми проклятьями. Дункан не обращал на это внимания. Он перепрыгнул через лужу и оказался на противоположной стороне улицы. Мужчина, которого он увидел, шел дальше, ничего не замечая, когда же услышал шаги позади себя, обернулся. Одутловатое лицо под элегантным беретом побледнело. Мужчина машинально поднял руки, защищаясь, но это не помогло. Кулак Дункана, занесенный со всего размаху, попал в цель. Нос Юджина Уинстона сломался с приятным хрустом. Дункан с удовлетворением заметил, что струящаяся кровь залила изящный камзол из лазурного бархата, забрызгала дорогие туфли и панталоны. Он ожидал, что Юджин станет защищаться. Но тот больше подумывал о том, как избежать следующих ударов. Застонав, он отпрянул и стал ощупывать лицо пальцами, словно выясняя, откуда идет кровь. При этом он в ужасе взвизгнул, когда обнаружил, что лишился передних зубов.

– Ничего не хочешь мне сказать, Уинстон? – спросил Дункан угрожающе тихо.

Его рука адски болела после удара, но это была долгожданная боль, от которой он внутренне ликовал. Начали собираться первые зеваки. Не каждый день выдается возможность присутствовать на кулачном бою прямо на улице.

– Я ведь ничего не сделал! – плаксиво возразил Уинстон, сильно шепелявя из-за выбитых зубов.

Он огляделся по сторонам в поисках сочувствия.

– Я ничего не сделал этому человеку! Он просто напал на меня и ударил! Ни с того ни с сего!

– Мне тоже так показалось, – заявил кто-то из горожан, у которого чувство справедливости было развито лучше, чем у остальных.

– Так ударь его в ответ! – крикнул весело один из зрителей.

– Надавай ему хорошенько! – поддержал еще один. – Ну, давай! Ты же намного моложе его!

– Но и живот у него толще, и к тому же зубов стало меньше, – со смехом добавил кто-то.

– Зато у него есть длинная шпага. Сможет ли он ею воспользоваться? – Крики звучали со всех сторон.

– Решайся наконец! Отплати ему той же монетой!

– Не будь бабой!

– Да, ударь меня, – потребовал Дункан у Юджина. Его голос был исполнен сарказма. – Или возьми свою рапиру и мы сразимся как мужчины.

Капитан положил кисть на рукоятку клинка с печальной уверенностью, что Юджин не обнажит свою рапиру и не станет защищаться.

– Точно! Фехтовальный поединок! – выкрикнул кто-то из толпы зевак, которая всего за минуту увеличилась вдвое.

Дункан услышал, как люди стали делать первые ставки. На победу Юджина ставили ничтожно мало, и были правы. Он проиграл этой бой еще до его начала.

Уинстон затравленно поозирался по сторонам, а потом решил ретироваться с места драки. Он отпихнул нескольких разочарованных зевак и, несмотря на лишний вес, помчался с удивительной скоростью. Дункан наблюдал за этим с мрачным удовлетворением.

23

Фелисити изучила в зеркале шрам и нашла, что он выглядит чуть менее ужасно, чем неделю назад. По крайней мере, так считала Анна, а та наверняка не стала бы ее обманывать. Анна всегда делала и говорила только то, что считала правильным, особенно в последнее время. С тех пор как она с Дунканом вернулась из Лондона, Фелисити казалось, что ее подруга изменилась. Она стала уверенней в себе и решительней. Анна часто говорила что-то вроде: «Раньше я была такой дурой!» Или: «Я просто слишком старалась угодить другим!» Или такое – и это Фелисити особенно впечатлило: «Иногда нужно выдернуть себя из жизни, чего добровольно никто не хочет делать, Фелисити!»