Летящие сказки

— Я привык.

И правда, его светлые серые глаза смотрели вперед без прищура. В них блестели два крошечных солнышка.

— Далеко до Ветрогорска?

— В сумерках прилетим.

— Ой… А нельзя постараться, чтобы пораньше? Мне надо успеть в музей. Вечером его, наверно, закроют.

Летчик покачал головой.

— Бесполезно стараться.

— Почему?

— Ну разве ты не понимаешь? Ты же в сказку попал. А в сказках много всяких правил. В Ветрогорск всегда прилетают после заката.

— А если на сверхзвуковом самолете?

— Хоть на сверхзвуковом, хоть на ковре-самолете, хоть на воздушном шаре, хоть на ракете… Надо, чтобы солнце село, иначе летчик не увидит город.

Алешка помолчал, набрался смелости и задал самый главный вопрос:

— Послушай… А ты по правде летчик? Самый настоящий? Ты только не обижайся.

Летчик серьезно сказал:

— Я нисколько не обижаюсь. Если бы ты это перед полетом спросил, было бы обидно. А ты ведь не испугался лететь со мной.

— Я и сейчас не боюсь. Мне просто интересно. Ты так же работаешь, как взрослые пилоты?

— Почти так же… Ну нет, не совсем. У меня другие рейсы. Я — Летчик для Особых Поручений.

— Но ведь это еще главнее, чем простой летчик, да? Ведь Особые Поручения — самые трудные?

— Не обязательно. Просто они — особые.

— А почему тебя на эту работу назначили? Ну… ты же еще не взрослый. Ведь на важные дела всегда больших посылают.

Летчик вздохнул:

— Больших нельзя. Часто приходится летать в сказки, а взрослые в них плохо разбираются. Они обязательно что-нибудь напутают.

— А разве нет взрослых, которые хорошо понимают сказки?

— Есть, конечно. Только они не умеют водить самолеты.

— А таких, кто умеет летать и в сказках разбирается, значит, нет?

— Не знаю… Я слышал про одного. Но он жил давно. Он был истребитель и погиб, когда дрался с фашистами. Упал в море…

Летчик замолчал. И Алешка тоже молчал. Он подумал, что Летчику, наверно, грустно, и не решался его расспрашивать. Внизу потянулся щетинистый синеватый лес.

— Смотри, — сказал Летчик. — Это Заповедный лес номер одиннадцать. Чего в нем только нет! Одних Красных Шапочек — больше десятка. До того вредные девчонки! Думают, что если про них сказка написана — значит, можно воображать, как знаменитым артисткам! И между собой спорят, визжат, чуть не дерутся по разным пустякам.

— Вот это да… — шепотом сказал Алешка. — А еще кто там есть?

— Видишь дорогу? По ней каждый день в двенадцать часов Колобок катится. Хоть часы проверяй… Ну и Заяц ему встречается, и Волк, и Медведь…

— И каждый день его Лиса лопает? — с жалостью спросил Алешка.

— Ну, где там! Сейчас Колобки умные стали, сами в пасть не прыгают… А еще в лесу есть два леших, пещера с гномами и восемь говорящих филинов. Двое даже грамотные.

Внизу на дороге что-то заблестело под солнцем.

— Серебряный Витязь едет! — обрадовался Летчик. — Посмотри!

Алешка пригляделся. Действительно, по дороге трусил на косматом жеребце воин в остром шлеме и серебристой броне. Он казался маленьким, как игрушечный всадник из коробки с солдатиками. На копье-соломинке трепыхался пестрый флажок. Белый щит, как зеркальце, отбрасывал солнечные лучи.

— Однажды у него конь охромел, — сказал Летчик. — Пришлось мне везти его в Синее королевство на самолете. Витязя, конечно, а не коня. Такой громадный, столько на нем железа! Хорошо, что самолет неразбивающийся, а то бы мы обязательно загремели.

— А он правда неразбивающийся? — осторожно спросил Алешка.

— Конечно! На нем хоть что можно делать! Хочешь, попробуем?

— Хочу, — очень неуверенно сказал Алешка.

И в этот же миг самолет провалился, земля и небо завертелись со страшной скоростью, а сердце у Алешки прыгнуло в желудок.

«Вот и сказке конец», — подумал он. Зажмурился и сцепил зубы, чтобы не заорать во весь голос.

И тут полет выровнялся. Алешка открыл глаза. Они летели совсем-совсем низко, под самолетом проносилась желтая дорога. Потом промелькнул Витязь.

Алешка успел заметить, что он машет рукой в кольчужной рукавице.

Самолет стал набирать высоту. Алешкино сердце бухало, как большой оркестровый барабан.

— Ф-фу, — сказал Алешка.

Летчик весело посмотрел на него.

— А ты молодец. Я думал, ты испугаешься, а ты даже не крикнул… Вот Витязь два раза орал «мамочка!». Он такой тяжелый, снижаться быстро пришлось, вот он и заголосил… Я ему говорю: «Как же вы со Змеем драться будете, если даже в самолете боитесь?» А он: «Змей — это другое дело, привычное. А сюда меня больше никакими калачами не заманишь».

— Значит, он со Змеем дрался? — спросил Алешка все еще дрожащим голосом.

— Они каждую неделю дерутся, с давних пор. Змей уже старый совсем, из девяти голов только пять осталось. На одной вместо глаза фара от машины. Он все на пенсию просится, а ему не дают. Говорят: «В зоопарк — пожалуйста, на все готовое, клетка с удобствами. А пенсию нельзя, вы все-таки не человек…» Вот Баба Яга добилась пенсии. За инвалидность. У нее нога костяная.

— Ты ее тоже видел? — с уважением спросил Алешка.