Летящий ястреб, рыжая лиса (СИ)

Ее раздумья прервал шаман, который отодвинул полог и вошел внутрь. На вытянутых перед собой руках он нес какой-то предмет. Кэтрин присмотрелась поближе. Светлое древко, украшенное перьями, лентами и прядями волос; набалдашник из полированного красного камня… Что это? Трость? Но тут она заметила легкий дымок, и поняла, что это — курительная трубка.

Пройдя в глубь шатра, шаман с великим почтением повёл трубкой вверх, по четырем сторонам света и вниз, после чего протянул трубку вождю.

Черный Медведь принял подношение и, затянувшись, выпустил из рта клубы дыма. Повеяло горько-сладкой смесью табака и какой-то травы. Затем вождь передал трубку сидящему возле себя старику. Тот неторопливо втянул дым и, прикрыв глаза, неспешно выдохнул.

Трубка перекочевала к следующему индейцу — молодому и нервному. В отличие от своих соплеменников, сидящих неподвижно как статуи, он беспокойно вертел головой, то и дело цепляясь закрепленными в волосах перьями за полог. Взяв трубку, юноша сильно затянулся, резко выдохнул, затем протянул ее Брайану.

Однако тот, вместо того, чтобы курить, растеряно огляделся по сторонам. Он произнес несколько слов, после которых в шатре повисло гробовое молчание.

Увидев, как нахмурился вождь, Кэтрин повернулась за разъяснениями к миссис Смит.

— Чета́н сказал, что болен хворью бледнолицых и боится всех заразить, — вполголоса проговорила «свекровь». — Он отказался от трубки. Это очень плохо. Дурной знак.

— А что, было бы лучше, если бы все подхватили от него эту заразу? — прошептала Кэтрин.

Миссис Смит буркнула что-то невнятное и замолчала.

Брайан передал трубку дальше, а сам бросил под ноги вождю какой-то предмет. Это был небольшой обруч из прутьев, с которого свисало нечто вроде пакли.

— Я отомстил за твою дочь, великий вождь, — перевела «свекровь». — Это скальп бледнолицего, который ее убил.

Тут до Кэтрин дошло, что это вовсе не пакля, а волосы Джима Бастера, которого Брайан прикончил тогда в лесу. Но почему же он сказал: «Я отомстил за твою дочь»? Разве дочь вождя — не та красивая девка, что сейчас пожирает Брайана алчным взглядом?

— Он говорит о Вино́не — старшей дочери Черного Медведя, — в ответ на немой вопрос пояснила «свекровь». — Ее убили бледнолицые пять зим назад.

Черный Медведь задал Брайану какой-то вопрос. Тот протянул ему амулет, найденный на шее у Бастера, и, судя по всему, стал рассказывать, как ему удалось отыскать убийцу.

Вождь и остальные индейцы одобрительно кивали, слушая его слова, только дерганый молодой человек хмурился, недовольно сжимая губы. Когда Брайан прервался, юноша заговорил, отрывисто и сердито.

— Летящий Ястреб отказался курить с нами трубку, — перевела миссис Смит. — Откуда мы знаем, что он не лжет?

— Пускай он говорит дальше, а мы послушаем, — спокойно ответил Черный Медведь.

Брайан достал карту и, разложив ее на полу, принялся что-то втолковывать своим соплеменникам, водя пальцем по переплетениям извилистых линий. Из потока незнакомых слов чаще всего встречались «ваши́чу» и «ма́зачанку», и вскоре Кэтрин догадалась, что первое, должно быть, означает «бледнолицые», а второе — «железная дорога».

Мужчины переглядывались и качали головами. Женщины вытягивали шеи, пытаясь заглянуть в карту, и встревожено шептались. Миссис Смит вкратце переводила о чем идет речь, но и так было понятно, что Брайан предупреждает о скором появлении бледнолицых.

— Это наши земли! — гневно воскликнул молодой индеец. — Мы никуда не уйдем!

— Если мы не уйдем, Длинные Ножи всех убьют, — возразил Брайан.

— Мы сами их убьем! Мы не позволим забрать нашу священную землю! Они и так отняли у нас слишком много!

— Остынь, Храбрый Олень, — вмешался вождь. — Давайте послушаем, что предложит нам Летящий Ястреб.

Взоры всех присутствующих обратились к Брайану.

— Я думаю, уйти отсюда, было бы мудрым решением, — сказал он. — Половину наших людей убили под Каспером пять зим назад. Остальные выжили только потому, что отступили и спрятались здесь. У нас нет сил, чтобы сражаться против Длинных Ножей. Мы должны уйти, чтобы сохранить нашу свободу и жизнь.

— Слова предателя и труса, — презрительно бросил Храбрый Олень. — Твоя кровь разбавлена кровью бледнолицых. Признайся, это они тебя подослали?

Брайан ничего не ответил. Среди индейцев, увешанных бусами, перьями и бахромой, он — в клетчатой рубахе, жилете и брюках — действительно смотрелся как бледнолицый. Да и его лицо, несмотря на смуглую кожу, раскосые глаза и выпирающие скулы, казалось более «европейским» по сравнению с резкими, словно вытесанными из красного дерева лицами остальных.

— Летящий Ястреб и Храбрый Олень сказали свои слова, и я их услышал, — подал голос Черный Медведь. — Что скажут другие?

Сидящий рядом старик почмокал беззубым ртом и заговорил:

— Летящий Ястреб всегда помогал нашему народу. Даже если он и ошибается, его намерения чисты.

Вождь повернулся к шаману. Тот какое-то время сверлил Брайана пытливым взглядом, затем сказал: