Летящий вдаль

В гнетущем молчании едем мимо парка «Юность» по улице Ленина, разогнавшийся грузовик подбрасывает на кочках. Проезжаем через площадь Гагарина, на которой разбит неплохо укрепленный блокпост. Постовые приветственно нам машут, освобождают узенький проезд, который закрыт самодельными воротами из корпусов автомобилей. Справа исчезает в зелени бывший кинотеатр «Восток» с его прямоугольными колоннами и облетевшей плиткой, и мы ныряем под покров ветвистых деревьев.

– Почему не поехали по Морской? – тихо спрашиваю я сидящего рядом лысого парня.

– Там опаснее, – бурчит он в ответ. – Мимо технического депо и железки нужно ехать. А тут наши кругом.

С кирпичных домов, стоящих вдоль улицы, за нами наблюдают небольшие черные птицы, кричат нам вслед, словно хотят предупредить о чем-то. В их крике я слышу боль. Боль моего города.

«Урал» выезжает на площадь Победы, раскинувшуюся перед ДК «Октябрь». Фасад дворца культуры частично скрыт разросшимися пушистыми синими елями, посередине чернеет арка входа. Стекла второго этажа давно осыпались и в проемах видны заброшенные коридоры, захламленные помещения и неясные тени, бродящие внутри здания. Стела в честь победы в Великой Отечественной войне на площади сохранилась, не поддалась ветрам и разрушительным дождям, лишь немного накренилась от времени. На ней еще можно различить безымянные лица героев фронта, покрытые мхом, побелевшие, но такие же решительные, готовые дать отпор врагу. На разбитой площади нас изрядно трясет, колеса «Урала» попадают в ямы, дробят остатки плитки, крошат ее. Мы болтаемся в кузове, как сардины в банке, держимся друг за друга и за опоры, но все равно набиваем себе шишки и синяки.

Я смотрю поверх голов бойцов и вижу, как за дворцом культуры встает мрачной стеной пугающий парк Победы. Сквозь кроны деревьев проглядывает ржавая конструкция колеса обозрения, прекратившего свой бег по кругу двадцать лет назад. Одно из некогда самых любимых мест для прогулок в городе сейчас пугает своей запущенностью, чуждостью, тайной, сокрытой в зеленых дебрях. Мне грустно смотреть на этот уголок моего прошлого, и так жаль, что ему нет места в моем настоящем.

А грузовик уносит нас дальше, мимо здания телеграфа, осыпающихся пятиэтажек, сгорбленных, покрытых ржой и плесенью ларьков, кривых полузасохших тополей, угрожающе накренившихся фонарных столбов, подточенных у основания, сгнивших скамеек и всевозможного мусора.

Мы добираемся до перекрестка и сворачиваем на улицу 50 лет СССР, ведущую прямиком к вокзалу. А вот полуразрушенное здание инженерно-технического института, в котором я когда-то учился. Тогда еще он имел совершенно другое название – НПИ. На меня наваливается чертова ностальгия, я с поразительной теплотой вспоминаю вдруг студенческие деньки, суету, царившую в помещениях, перекуры и треп с товарищами, наивность и веселье, которыми пропитана жизнь студента. Вспоминаю и первые проблемы и усмехаюсь про себя – по сравнению с нынешними они кажутся такими смешными и мелочными.

Из зарослей перед институтом выпрыгивают две тощие облезлые шавки и какое-то время преследуют наш «Урал», скаля пасть и лая, пока один из бойцов не поднимает что-то с пола грузовика и не швыряет в тварей. Они тут же ретируются, и вся их смелость вмиг испаряется. Хищник всегда ведет себя спокойно и с достоинством – так было, так есть, и так будет. А эти собакообразные никакие и не хищники, скорее, падальщики.

Небо затянуто тучами, солнечные деньки, скорее всего, уже позади. Ранняя осень вступила в свои права, но еще по-прежнему душно – спина моя взмокла, одежда неприятно липнет к телу. Стараюсь не замечать эти неудобства, тем более, что скоро придется попотеть еще сильнее.

На выезде на Морскую улицу еще один блокпост, на этот раз гораздо более укрепленный. Всю улицу перекрывают «ежи» и мешки с песком, за брустверами довольно многочисленная группировка серьезных бойцов. Тут же пара джипов с пулеметами, направленными в сторону вокзала. «Урал» тормозит перед блокпостом, к нам не спеша подходит человек в камуфляже, маска полностью скрывает его лицо.

– Тоха, – слышу я, как он обращается к водителю, – первая партия?

– Да, – отвечает Антон. – Пора покончить с этими упырями. Вырезать и выжечь заразу.

Впереди бойцы оттаскивают в сторону пару «ежей», освобождая для нас дорогу.

– Удачи! – желает нам безликий и машет рукой.

Ревет двигатель, трясется кузов, мы снова трогаемся и выкатываем на Морскую, запруженную брошенными автомобилями, пересекаем проезжую часть и вторгаемся на территорию вокзала. Хрустит и крошится битое стекло под мощными колесами, вдавливаются железяки в податливое асфальтовое полотно. Мы осторожно проезжаем мимо ряда сгнивших автобусов и маршруток, выкатываем на открытое пространство, тормозим. Грузовик фыркает и замолкает. Вокруг разливается гнетущая тишина.

Глава 14 Третья сила

Вокзал