Летяжесть

собравшихся поговорить

ну и что

пусти

рубашки я не испачкаю

красноволосые ангелы обсуждают рассвет

закрывают тему закатом

* * *

хотела снять голову

и забыть в метро

жалко было волос

что мели когда-то

улицы мира

хотела снять голову

и повесить в прихожей

как цилиндр

с такими маленькими полями

что из-под них

ничего не увидишь

хотела снять голову

и поставить на стол

как бутылку

в которой вино

свернулось трубочкой

края пожелтели

острова не найдены

10. На грубом свету

* * *

я стеклянный борец с энтропией

за душой у меня число пи

не поможет твоя терапия

не глупи

сколько пятен и звуков и запахов

бьются в жилке смешной у виска

затяну-ка свой шёлковый аховый

этот женственный мозг и пока

всё равно ничего не показано

в этом снильме отсутствует жанр

что ж так дикий артхаус заразен а

как пожар

* * *

кровь запеклась в уголках воспалённого рта

пробовала томатную пасту

ноосферату жертва твоя не чиста

собиралась пропасть

все мыслеформы гаснут на грубом свету

надо успеть

переместить независимости черту

пёс или спесь

кто-то ли что-то спугнёт

утро дымит

ты чёрно-белое фото в ванночке дня

всё проявляется

тикающий динамит

вставлен в меня

11. Тело-валежник

* * *

волны в сердце

а тело уже валежник

друг-бессонница

ты бессовестным лесорубом

обрубаешь руки и ноги

сквозь всё что грубо

молчанья подснежник

надо ли знать

всю правду когда слоями

за мазком пуантель

осыпается вся картина

ночи паранормальны

дни паранояльны

это не может быть долго

как ни крути но

нет ничего смелей

ничего абсурдней

боли фантома

радости абстинента

только крыса

не покидает судно

видевшее континенты

* * *

всё вышло из дождя и всё вернётся в дождь

и есть ли ещё что-то

к чему ты так мучительно идёшь

дождь и зевота

всё вышло из воды и всё вернётся под

мерцающие воды

когда опять мелькнёт реальности испод

не сдерживай зевоты

вот рыба дня вот рыба полусна

вот рыба полуяви

вода нас держит на плаву одна

не рыба я ли

12. Служба спасения символов

* * *

сполохи автомобильных огней

длинно под веками

жизнь пунктирна

воображение

непрерывно

тело сжимается

стиснуто ржавыми знаками

речь дискретна

а плавная нежность

противоправна

быть и не быть просто выдох и вдох

как обучение

правде без сна

сну без морганья

зренью без пауз

служба спасения символов я

не имеет значения

твой страховочный

полис

мой страховочный

пояс

* * *

я нашла

все потерянные кольца

все забытые иллюзии

все карнавальные костюмы

все очки с выбитыми стёклами

с отломанными дужками

такие полупенсне

но дужки

так и не нашла

я нашла

все недописанные книги

все донышки и горлышки амфор

все затонувшие корабли

все тополиные катышки

весь прошлогодний снег

все пятилистники сирени

но лекарств от времени

так и не нашла

я нашла

все необходимые слова

все необходимые жесты

всё необходимое молчанье

всю оголтелую решимость

всю отчаянную храбрость

всю растраченную нежность

но убедительного аргумента

так и не нашла

* * *

благодаря тебе

я научилась говорить обо всём

и никто меня не заденет

потому что прежде чем это случится

я об этом скажу

сама

о своей уязвимости

в которой бесконечность

благодаря тебе

я научилась не бояться

не спрессованных высказываний

потому что когда тебе делают

непрямой массаж сердца

упрямые звёзды

нужно только дышать

и больше ничего

благодаря тебе

я окончательно усомнилась в том

что я человек

и это мне интересно

пока

а кто я

не так уж и важно

я в огненном лифте

катаюсь вверх-вниз

благодаря тебе

я могу сказать

не так называемая любовь

не роза упала на лапу азора

а любовь

ну и что

я могу позволить себе

вот так прямо сказать

любовь

13. Выставки ржавого лета

* * *

смотрю на свои синяки

может это от валенок

в которых я поднималась на твою

ледяную гору

на обратном пути

они били меня под коленями

падала и скользила

это я ещё помню

может быть

они остались от тех верёвок

которыми ты меня связывал

чтобы не убежала а впрочем

чтобы как будто хочу убежать

и не могу

а я и так не могу

но ты прав не чулки а силки

может быть

они остались от шёлковых слов

от резких взглядов

ведь так бывает

кто-то только посмотрит

на длинное чужое нежное

и останется

пурпурная полоса

синяя полоса

чёрная полоса

* * *

пустоши

вереск стекла

выставки ржавого лета

этой лестницей

нужно спускаться поосторожней

если бы я могла

я бы как фура где-то

шла

пыльнопустопорожне

но нельзя

я стою в окне не дыша вовне

я сейчас

что-то из фурнитуры мира

если всё правда

если ты был во мне

оставайся

молекулой нашатыря

прямотой эфира

* * *

какая дикая тоска

сжимает счастливое сердце

майкой унисекс

сирена

звучит в терцию

таков интервал

расстояние до мелодии

за ритмическим рисунком которой

следят со «скорой»

движущейся параллельно

с мигалкой на всех скоростях

запаздывающей на пару аллей но

ведь впереди всегда риск

а позади страх

где-то по третьей линии

бронированный джип киллера

читающего генри миллера

как стрелять

только прицелится

и дёрнется лук

и опустятся руки

пробка

* * *

ты разорвал мне платье

и приложил лёд

ты разорвал мне тело

и наложил швы

ты разорвал мне сердце

и наложил запрет

ты разорвал мне воздух

и шестируко звенишь

ты разорвал обложку

и идёшь гулять

ты разорвал мне фразу

и идёшь как дым

ты разорвал мне букву

но я с тобой

ты разорвал всё сущее

кроме меня

* * *

я не знаю

сколько я смогу держать всю эту остроту

моей кислородной подушки