Летим на разведку

- Ой, не упади ты, Петя! - не сдержался я.

- Да что ты, Коля? Ты меня просто смешишь. - Моисеев переставляет протезы, помогает себе палочками и шаг за шагом поднимается выше и выше по ступенькам. Вот он уже взялся за ручку двери.

- Видишь? Вот так и ходим. Медленно, но уверенно. И ни шагу назад, как говорили на войне! - сказал он решительно.

- Герой ты у меня, Петро! Я все хочу, чтобы тебе было присвоено звание Героя Советского Союза... В пятьдесят восьмом писал Ворошилову, просил... А к двадцатилетию Победы, знаю, Валентик, Кантор и Топорков послали на тебя материал в ЦК КПСС...

- Может быть, и не нужно забивать головы... Героического подвига, такого, как Талалихин, Матросов, Маресьев, я не совершил. Воевал так, как воевали многие. Вишнякову и Генкину не присвоили Героев, а Моисееву?.. Моисееев - рядовой летчик, каких тысячи...

- Ты летал с больными ногами! У тебя сто вылетов на разведку. По приказу Верховного положено!

- Не сто, а девяносто девять. Ну пусть побаливала нога, но я летал на задания - и героизма в этом не вижу.

- Вот и пришли. Сейчас, Петро, умоешься и полежишь, отдохнешь с дороги.

- Да ты что? Ну, чудак! - рассмеялся Моисеев. Минуту я внимательно смотрю на Моисеева и тут же словно вновь возвращаюсь в далекий сорок четвертый. Да, Петя остался таким же боевым, неунывающим парнем, каким был на фронте.

- Ну ладно, - говорю, - сейчас я покажу фотоальбом, который прислали пионеры 27-й таганрогской школы. Он посвящен людям нашего полка. Смотри, Петро, первую фотографию: Таня Бутенко докладывает о розысках экипажа "Таганрогского пионера". Какие замечательные ребята в Таганроге!

Моисеев смотрит альбом и задумчиво произносит:

- Молодцы!..

- А вот "Таганрогская правда". Про тебя, Петька, там рассказывается.

Мы смотрим альбом, читаем газету родного города, говорим и говорим... Все время я смотрю на Моисеева. И он, мой Мося, тоже смотрит на меня.

- Я увидел тебя и теперь со спокойной душой могу ехать домой, - говорит он.

Мы сидим, вспоминаем погибших ребят. Краем уха я слышу, о чем говорят наши жены. "...Уважают Петра на работе... Да и в округе тоже. По пути до работы раза два отдыхает. А кто-то взял и сделал для него две скамеечки... Дали "Москвича", и как-то в воскресенье вышли двадцать человек и сделали за день гараж... Протезы тяжелые. Приходит домой, отстегивает их и передвигается ползком..."

* * *

Незаметно летит время.

- Петька, скажи мне, - беспокойно спрашиваю я, - как и когда мы поедем в Москву на встречу?

- А далеко у вас до электрички? - спрашивает он.

- Метров триста.

- Хорошо, такое расстояние я хожу на работу.

- Значит, поедем на электричке. Она отправляется в четырнадцать пятнадцать. Выйдем из дома пораньше, чтобы не торопиться. Идет?

- Идет, Коля! Пойдем на свидание со своей молодостью. Эх, друзья-однополчане!..

Сегодня так чудесно на улице: по-праздничному тепло, все кругом благоухает, легкий ветерок играет алыми стягами. Солнечные блики легли на яркие транспаранты. Погода сейчас точь-в-точь как в Инстенбурге в тот заветный, памятный победный день.

Мы недолго стоим и снова продолжаем путь... "Сколько же в тебе упорства, мой славный Мося! Недаром писали о тебе в газетах статьи с такими заголовками: "Всегда в строю", "Несгибаемое мужество", "Продолжение подвига"..."

- Посмотри-ка, Петя, на этих бравых ребят, - говорю я Моисееву, кивая на приближающихся по аллее аэрофлотцев - штурмана Сбоева и летчика Подольного.

- Ты вместе с ними служил после фронта, да?

- Да, Петя. Теперь они здесь часто бывают.

- Боевой привет! С великим праздником, братцы! - подняв руку, издалека приветствует нас Иван Сбоев.

- Привет, друзья, поздравляем и вас с праздником.

- Знакомьтесь, - говорю я, - это летчик нашего полка...

- О, господи! Знаю я, что это Петька Моисеев. Ты мне все уши про него прожужжал...

- А я думал, ты уже забыл.

- Э-э, Николаша, разве фронтовиков забывают!

- А куда это вы, ребята?

- Сегодня у нас рейс, - вступает в разговор Володя Подольный. Счастливо вам встретиться с однополчанами.

- Спасибо. Вы в самом деле сегодня улетаете?

- Улетаем. Так что праздник наш в воздухе, - говорит Подольный.

Попрощавшись, товарищи уходят.

- Хорошие ребята, - говорит Моисеев.

- Летчики. А летчики - сам знаешь...

- Ну, иду на штурм ступенек платформы, - смеется он.

- Давай, дружище, штурмуй!..

Идем через железнодорожную линию. Петро взбирается по ступенькам. А вот и скамья, у которой останавливается первый вагон. Моисеев садится.

...На Комсомольской площади нас встретили Таюрские, Беляевы и приехавшие из Ростова-на-Дону Стрелковы. Нас уже целая эскадрилья! Едем, радуемся предстоящей встрече, оживленно разговариваем.

От Ярославского вокзала едем на такси к памятнику Героям Плевны. Там уже собралось много наших ребят. Моисеев идет гордо, улыбается и громко декламирует:

А я иду, шагаю по Москве,

И я пройти еще смогу

Соленый Тихий океан...

- Ребята, Моисеев идет! Петька Моисеев! - кричит Юра Ермолаев и бросается нам навстречу.

Фронтовики плотным кольцом окружают нас, обнимаемся, целуемся, неловко вытираем слезы... Моисеев держится хорошо. Он шутит, смеется.

* * *