Летнее безумие

Они долго молчали, думая о своем. Им было хорошо. Вдруг Луиза рассмеялась.

— Чему вы смеетесь? — полюбопытствовал Жан-Клод.

— Сама не знаю. Может, потому, что чувствую себя сейчас счастливой. Во всяком случае счастливее, чем все последнее время. И как это вам удалось так подействовать на меня? Ведь мы с вами едва знакомы!

— Думаю, все дело в вине, — пошутил он. — А ваш возлюбленный, разве он не давал вам счастья?

— Иногда.

— А вы его очень любили?

— Сначала очень. Но сейчас мне кажется, мы охладели друг к другу раньше, чем порвали отношения. А вы любили свою жену?

— Да, и все еще люблю. Но она никак не поймет, что я люблю и ее и Дидье. Но ее я люблю, конечно, по-другому. Она замечательная женщина, и, надеюсь, она еще найдет свое счастье. А вы? — спросил он, — вы надеетесь на это?

— Не знаю, — вздохнула она. — У меня почему-то никогда не получалось с мужчинами.

— Да, сложное дело — любовь. — Он вздохнул, но в глазах его не было грусти. — Даже когда вспыхивает любовь, не знаешь — надолго ли это. Иногда все кончается в одну ночь, а порой она остается с нами навсегда. Она совершенно непредсказуема, часто болезненна, но кто из нас может обойтись без нее?

— Не знаю, — серьезно начала Луиза, — но порой мне кажется, что я могла бы. — Она улыбнулась и сжала руку Жан-Клода. — Давайте переменим тему. Расскажите мне лучше о себе: чем вы здесь занимаетесь, где бываете, с кем встречаетесь.

Он усмехнулся.

— Боюсь показаться нескромным, но у меня столько друзей, что я от них прячусь. Все хотят приехать — из Парижа, Женевы, Лондона, Америки — отовсюду. Но я принимаю только очень немногих, избранных, иначе не будет ни минуты покоя. А Дидье очень радуется гостям. Но я уже не так молод, люблю читать, размышлять в тишине, как и все пожилые люди.

— А сколько вам лет? — спросила Луиза.

— Пятьдесят восемь. Старый?

— О-о! Очень, — ответила она с напускной серьезностью.

Они сидели при теплом свете свечей в конце длинного обеденного стола в просторной гостиной с высокими потолками. Комната тонула в темноте, а их освещенный уголок казался особенно уютным. Время от времени их смех прорезал тишину, царящую в этом огромном доме…

— Мне очень жаль, что ваши подруги так дурно обошлись с вами, — сказал он.

— Ничего, — ответила Луиза, смущенная тем, что рассказала ему об этом. — Все утрясется. Нас всех измучила погода.

— Понимаю, в этих местах такое редко бывает. Конечно, дождь может зарядить на несколько дней, но…

Тут оба обернулись: входная дверь вдруг распахнулась, и в гостиную хлынул свет.

— О Боже! — выдохнула Сара, увидев свечи, полупустые бокалы вина и их сцепленные руки. — Простите, я не знала. — Дэнни, следовавшая за ней, чуть подтолкнула ее вперед.

— О черт! — пробормотала Дэнни, и глаза у нее расширились от изумления, когда она увидела соединенные руки Луизы и Жан-Клода. — Как мы не вовремя! О, приносим вам извинения. Сейчас мы исчезнем. — Она схватила Сару, пытаясь увлечь ее за дверь.

— Да все в порядке, — засмеялась Луиза. — Не надо никуда уходить, Дэнни. Вернитесь!

Дэнни и Сара неуверенно оглянулись.

— Ну, тогда мы пойдем спать, — сказала Сара. — Не будем вам мешать. Ах, да, свет, простите, — и она поспешно нажала на выключатель.

— Да все в порядке. Нам как раз нужен свет, чтобы пойти на кухню, — рассмеялся Жан-Клод, вытирая губы салфеткой.

— Не беспокойтесь, я все сама уберу, — остановила его Луиза.

— Нет, нет! — воскликнула Дэнни. — Устраивайтесь поудобнее, а мы все уберем.

Луиза и Сара удивленно посмотрели на подругу.

— Да? — спросила Сара, но Дэнни толкнула ее локтем. — Да, да, конечно, мы все уберем.

Луиза перехватила взгляд Жан-Клода, и оба расхохотались.

— Ну, думаю, мне пора, — сказал он, обняв Луизу за плечи. — Спасибо за прекрасный ужин. Я буду ждать ответного визита.

— И что же все это значит? — полюбопытствовала Дэнни, когда за Жан-Клодом закрылась дверь. — Я считала его гомиком.

— Так и есть. Мы просто держались за руки. Вот и все.

— Хм, но выглядело все это весьма интимно… — заметила Сара.

— Ну что ты, какой интим. А что это вы так рано? Я ждала вас под утро.

— Мы вернулись, — отчеканила Дэнни, — потому что кусок не шел в горло. Нам обеим ужасно стыдно, что мы так с тобой обошлись…

— И мы вернулись, чтобы извиниться, — добавила Сара.

— Это я во всем виновата, — продолжала Дэнни, — я испорченная, эгоистичная, самовлюбленная, отвратительная, злобная тварь. Дождь просто доконал меня, а я отыгралась на тебе.

— И я тоже дрянь, раз ее послушалась, — вставила Сара.

— Но, хочешь ты или нет, завтра мы вытащим тебя на шикарный ужин, — заявила Дэнни. — Мы больше и слушать тебя не станем.

— Нет, нет, никаких возражений, — тряхнула головой Сара. — А кроме того, мы освобождаем тебя от готовки на всю следующую неделю и займемся этим сами.

У Луизы поднялись брови, а в глазах запрыгали веселые чертики.

— Ну что ж, тогда задание для начинающих, — надеюсь, вы знаете, где посудомоечная машина? А у Золушки разболелась голова, и она отправляется спать.