Летнее Солнцестояние

Видимо, он и не подозревал о том, что рядом с ним кто-то находился.

Теперь Роза уже не боялась оставлять его одного и то и дело отлучалась на поиски червей, которых она складывала возле Брекена. Сколько таких кротов прошло через ее лапы... Она уже исполнила свою роль — роль целительницы; обрести прежние крепость и здравие крот должен был самостоятельно. И все-таки никогда прежде она не оставляла кротов столь нерешительно, никогда прежде древнее прощальное напутствие не звучало в ее устах столь проникновенно, как сейчас.

И да направляет тебя — уходишь, приходишь ли —

Целительство Ребекки.

И да пребудет с тобою мир Белых Кротов,

И да вернешься ты в нору родную целым и невредимым.

Те же слова она могла сказать и себе самой — путь до родной норы был неблизок и труден. .

Она вышла из туннеля так же, как и вошла в него, прикрыла вырытый ею ход сухой листвой и землею и попыталась стряхнуть с себя усталость. Наступили сумерки — самое лучшее время для путешествий, но ей не хотелось даже шевелить лапами, а уж переставлять их и подавно.

— Я становлюсь старой, — сказала она самой себе.— Старой и слабой. Еще никогда дом не казался мне таким далеким...

Когда она достигла поляны, на которой стоял Камень, уже наступила ночь; Роза на какое-то время задержалась на ней, чтобы передохнуть и немного подумать. Где-то внизу, у подножия холма, лежала Данктонская система... Роза чувствовала, что надвигаются серьезные перемены. Рядом с ними эта столь горячо любимая ею система с таким славным прошлым и множеством живших в ней кротов представлялась ей теперь весьма малозначащей.

Уже изменилось очень многое. Она предчувствовала эти изменения еще до появления Мандрейка, который — она это прекрасно понимала — был отнюдь не причиною, но всего лишь одним из орудий перемен. Уже не было в живых Халвера и Биндля — их растерзали неподалеку от того места, где сидела сейчас Роза; прочие старики умерли много раньше...

Неожиданно Розу в Данктоне и на лугах пронзила горестная мысль: «Я стала самой старой...» Она взглянула на свои лапы и принялась тереть ими мордочку, улыбаясь неизвестно чему. Рядом высилась громада Камня, окруженного черными стволами лесных великанов... Камень старше любого крота.

— И как это ты позволяешь мне говорить такие глупости? — укоризненно обратилась она к Камню. — Или даже думать об этом?

После этого она принялась неспешно спускаться с холма, стараясь держаться возле лесной опушки. Где-то там, внизу, ее ждало тепло родного дома... Вот уж где она сможет отоспаться...

Глава одиннадцатая

Роза мудро выбрала момент своего ухода, ибо уже на следующее утро Брекен очнулся с ясной головой и обессиленным телом. Он чувствовал себя совершенно разбитым, однако это не мешало ему ясно видеть и слышать, что происходило рядом с ним. Туннель осветился лучами утреннего света, над осыпью тихонько завывал свежий ветерок, сверху слышалось пение крапивников и зеленушек, из леса доносилась болтовня молодых галок.

Его плечо все еще страшно ныло, но боль теперь ограничивалась самой раной, а не распространялась по всему телу, отчего страдали и глаза, и рыльце, и все кротовьи чувства. Теперь боль стала вполне терпимой.

У Брекена возникло странное чувство, что в туннеле кто-то побывал, — нора наполнилась свежестью и жизнью. Как странно! Он то забывался сном, то опять приходил в себя. Наконец, проснулся окончательно от сильного чувства голода. В это трудно было поверить, но возле себя Брекен обнаружил приличные запасы пропитания. «Должно быть, я заготовил их впрок...» — подумал он, не в силах вспомнить ни когда, ни как это происходило.

И все-таки... Все-таки он что-то помнил. Болезнь, мгла... черный жук и гигантский червь, который пытался унести его, утащить его за собой... Брекен содрогнулся и надкусил первого червяка, стараясь ни о чем не думать.

Хотя он был страшно голоден, ему с трудом удалось съесть полчервя. Как ни дико это звучало, но он отвык есть. Потом Брекен заметил рядом с собой стебель неизвестного ему растения и принялся машинально пощипывать его зубами. Стебель оказался свежим и приятным на вкус. Как странно. Он посмотрел в оба конца туннеля, ожидая увидеть неподалеку дружественно настроенного крота, однако туннель был совершенно пуст — он видел только высокие земляные своды, терявшиеся во тьме.

Брекену вдруг захотелось подняться на ноги и заняться исследованием Древней Системы, в одном из туннелей которой он сейчас и находился. Но стоило шевельнуться, как он тут же ощутил полнейшую беспомощность. Прежде чем Брекен смог передвигаться в пределах туннеля в поисках пропитания, прошло еще несколько дней.