Летняя гроза

— Девушку звали Елизарова Мария, — уставившись в окно, вздохнул Леонид. — Она работала няней в одной очень состоятельной семье. Однажды Маша купала ребенка, и зазвонил телефон. Она пошла за трубкой, а когда вернулась, девочка была уже мертва. Несчастный случай. Это же установило следствие. У Маши был нервный срыв, несколько месяцев следствия и жизни на транквилизаторах. Постоянные муки совести, фразы «а могло бы быть», истерики… Но это был не ад, ад наступил позже, когда вышла статья Маргариты. Очень язвительная, обличающая не только няню-убийцу, но и немощность правосудия. В статье указывалось настоящее имя Маши, а также была размещена ее фотография, — Елизаров вынул из кармана снятый листок и бросил на стол. Сидящий рядом Женька расправил: это была вырезка из газеты с большой фотографией улыбающейся женщины. — Знали бы вы, во что превратилась наша жизнь. Машу преследовали на улице, дети бегали вокруг и кричали: «Убийца, убийца!». Соседки, встретив ее у подъезда, подходили, плевали в лицо и кричали: «Убийца, убийца». Город наш небольшой, через неделю информацию из статьи подхватили еще две газеты. Казалось, что весь город ненавидел нас. Маша нигде не работала, сидела дома с постоянно зареванным лицом. Меня уволили сразу, как только узнали, что она моя жена. Нашу квартиру несколько раз пытались поджечь. У жены случился выкидыш. Мы решили уехать… В тот день я отправился покупать билеты. Когда вернулся… Маши уже не было… Она повесилась точно на таком же шарфе… Тогда же я надумал отомстить, но ничего не получилось. Рита испугалась покушений и уехала в другой город. Я отправился вслед за ней, но не сразу нашел, а когда нашел, она была уже замужем за Толей. Я с большим трудом познакомился с ним. Первое время мне не удавалось добраться до Маргариты. Потом я влился в вашу компанию и остыл, решил забыть про месть… нет, лучше сказать про возмездие… но потом узнал, что она продолжает писать в том же духе, не брезгует шантажом. Не исключено, что Маргарита своим неосторожным словом, непроверенной информацией и слишком высокими амбициями покалечила не только мою судьбу и судьбу Марии… Нас таких калек-коллег может быть великое множество… Для нее это работа, рутинная, пусть и любимая. Популярность… гонорары… А для нас? — Леонид глубоко вздохнул. — Сегодня я, наконец, решился: Рита не сразу, но все поняла, связала воедино мою фамилию и слово «земляк». Я видел ее настороженный взгляд в мою сторону, когда она уходила к себе. Она боялась! Эта сука, не страшащаяся ни бога, ни черта, боялась! Я ликовал! Но ее страх для меня — это не возмездие, это отсрочка … нет даже не так… невозможность возмездия. Если бы я не сделал это сегодня, я бы не сделал этого никогда! Она, наверняка, придумала бы способ уничтожить меня! И я решился! Окончательно и бесповоротно! Шарф всегда был со мной. Он стал чем-то вроде талисмана… Вот собственно… Делайте, что хотите — я уже обрел покой…

Все молчали и только шум ветра, стук дождя по карнизам и потрескивание огня в камине нарушали тишину. Толя сидел, обхватив голову руками, и странно всхлипывал. Он тяжело поднялся и, волоча ружье за дуло, покинул гостиную. Никто из четверых не нарушил молчания. Где-то рядом выстрелило ружье.