Летняя коллекция детектива

Появление неизвестного доброжелателя очень мне не понравилось.

– Много ли на «Жигулях» украдешь, – хмыкнула я и добавила: – Значит, менты его тоже проворонили.

– Что значит проворонили? Ему собирались задать несколько вопросов, в частности, где он провел ночь с пятницы на субботу и как его машина в столь неурочное время оказалась довольно далеко от родного дома. На работу он не вышел. Мамаша рыдает, а на вопросы о том, где ночевал ее сын в ту памятную ночь, отвечать отказывается. Говорит, не помнит.

– Короткая у нее, однако, память.

– Ясно, что парень пустился в бега. И кто в этом виноват? Его мать сказала, что вчера сынка спрашивали некие граждане, парень и девица, показавшиеся ей подозрительными.

– Откуда сведения?

– От Олега, мужа твоего бывшего. Он рвет и мечет, посоветовал тебе сидеть дома и никуда не соваться.

– Агатка, за Вяловым кто-то следил. Если не менты… – Я не договорила. Мы тревожно переглянулись, и сестрица выдала замысловатое ругательство.

– Номер «Опеля» помнишь? – сурово спросила она.

Я продиктовала номер, и сестрица поспешно удалилась, а когда позвонила через час, гнев ее лишь усилился, и о его причине я узнала незамедлительно.

– Нет у нас «Опеля» с такими номерами. Знаешь, как это называется? Попытка ввести следствие в заблуждение. Никуда не суйся, мать твою. Ты уже сделала все, что могла.

– С номером мы напутать не могли, – подумав, заметил Славка. – Выходит, кто-то предусмотрительно запасся липовым.

– Ага. Это значит, что Вялова, скорее всего, не найдут, а если и найдут, вряд ли он сможет рассказать о причине своего странного поведения.

– Думаешь, кто-то воспользовался его машиной, а затем решил убрать парня?

Я пожала плечами. В тот момент меня очень интересовал вопрос: знал ли Стас о существовании сводного брата Насти? Я переместилась на диван, а Славка бродил из угла в угол и время от времени высказывал ценные мысли, посетившие его. Занимались мы этим часа два, потом в дверь позвонили. Я никого не ждала и звонок проигнорировала, но Славка пошел открывать. Через минуту он появился в комнате вместе с Настей Озеровой. Сонную одурь с меня как ветром сдуло. Славка поглядывал на нее, словно прикидывая, чего следует ожидать от ее визита, и, похоже, подозревал, что ничего хорошего. А сама Настя как будто гадала, зачем сюда пришла. Учитывая тот факт, что приходить ей ко мне вроде бы незачем, я насторожилась, а потом откровенно испугалась. Ясно, что ее появление каким-то образом связано со Стасом. Выходит, подозрения мучили не только меня, но и дочь Озерова. Настя выглядела смущенной и глубоко несчастной.

– Извините, что опять пришла, – сказала она, оглядывая мое жилье с некоторым недоумением. – Вы… а этот молодой человек, он что, всегда с вами? – кивнула она на Славку. Странно, что ее интересовал этот вопрос, хотя, может, она спросила, не зная, как начать разговор. – Он ваш друг?

– Вообще-то я с ним сплю, но можно сказать и так, – ответила я, чтобы она не изводила себя мыслями о наших со Стасом прежних отношениях. Оказалось, именно эти предполагаемые отношения ее и печалили.

– Да? Вы живете вместе?

– Как видите.

– Я пришла… я подумала… извините, не хочу, чтобы вы поняли меня неправильно… Последние дни Стас очень занят. У него появились срочные дела. Я не могу понять, какие у него вообще могут быть дела в этом городе? – Она смотрела на меня с доверчивостью ребенка, который ждет от взрослого, что вот сейчас ему все объяснят, а заодно и успокоят. Меньше всего мне хотелось говорить с ней о Стасе, и вместе с тем по непонятной причине вдруг возникло желание обнять ее, утешить.

– Ну, он ведь когда-то здесь жил – возможно, действительно… – не очень толково заметила я.

– Папу похоронили, – не слушая меня, продолжала девушка. – Мне так тяжело быть одной в этом доме… Конечно, Стас обо всем позаботился, и сейчас он, наверное, действительно думает о нашем будущем, предпринимает необходимые шаги… это он так сказал… но мне очень страшно без него. Когда его нет рядом, мне хочется умереть… – пробормотала она и заплакала. Она была похожа на воробышка, а я смотрела на нее и не знала, что сказать.

– Вы любите его? – зачем-то спросила я.

– Да, – просто ответила она.

Конечно, она его любит. И если я сейчас скажу, кого ей следует опасаться, более того, что ее жизнь, возможно, висит на волоске, она мне не поверит. Я бы точно не поверила. Она назовет меня лгуньей и найдет тысячу причин, почему я наговариваю на ее любимого. И что делать мне? Идти в милицию и доносить на Стаса? Тоже, кстати, выход. Доказательств у меня никаких, одни пустые домыслы, но попробовать можно. Проблема в том, что я не могу этого сделать, как она не может поверить в то, что я хочу ей сказать. Но позволить ему разделаться с девчонкой я тоже не могу. А если я все выдумала и Стас не имеет никакого отношения к убийству Озерова? Мало ли что мне привиделось той ночью? Вдруг он любит эту девочку, а я просто ревную? Ревную и завидую ей?