Летняя коллекция детектива

Прошло восемь месяцев

Поляк с испанским паспортом, он нигде подолгу не жил. Настолько привык к мысли, что его могут искать, что больше месяца на одном месте усидеть не мог. Четыре-пять недель минует, и словно тумблер в организме включался, начинал нашептывать на ухо: «Спасайся! Беги!»

Последним его приютом был островок-отель на Мальдивах. Никакой роскоши, скромных три звезды – Сева деньги на ветер никогда не швырял. Но рыба свежая, море лазурное, небо бархатное – что еще надо одинокому страннику?

Персонал на Мальдивах строго следует правилу: без нужды клиенту на глаза не показывайся. А тут, в недорогой гостинице, прислугу, и если нужно, не дозовешься. Сева и не звал. Жил автономно. Мокрые полотенца на солнце сохли мгновенно. Еду и воду из магазинчика он приносил в номер сам. А если переполнялось мусорное ведро, не брезговал выбросить.

Июнь, межсезонье, туристов мало. Никто, решительно никто на него внимания не обращал.

Но все равно – минуло четыре недели, и стало казаться: лентяй-батлер вдруг как-то подозрительно часто стал наведываться, убирать комнату. Официант из скучающего превратился в навязчивого. Пара пожилых туристов из Германии приветливо улыбалась и пыталась завязать разговор.

Значит, снова надо бежать.

«Стоила ли овчинка выделки?» – в который раз спросил себя Сева.

Деньги у него пока оставались. Но кочевать – пусть по желанным, интересным местам – надоело изрядно. Да еще этот постоянный, липкий, удушающий страх…

Надо просто его побороть и наконец осесть где-нибудь. Никто не будет его искать – поляка с видом на жительство в Испании.

В пору, когда Сева жил в Москве и вел бизнес, он часто мечтал: выйдя на покой, он подастся в тропики. На островок типа мальдивского.

Мечта – удивительно! – со временем не поблекла. И тропический рай Севе не надоедал. Единственная проблема: затеряться в подобном месте нельзя никак. Вычислили твой райский остров – и все, ты покойник.

Потому придется ему возвращаться в город. Нужно выбрать шумный, но милый. Где-нибудь в Испании, по «месту прописки». Барселона, Толедо, Гранада. Сначала поездить, пожить там и здесь, присмотреться. И наконец купить себе собственное жилье.

Сева включил компьютер, вышел в Сеть. Никаких, избави бог, отелей – начал пролистывать пансионы. Быстро нашел один в Гранаде, на крошечной улочке рядом с университетом. Внимательно рассмотрел картинки: из дома – два выхода, и крыши – вплотную друг к другу (это на крайний случай). Плюс толпы студентов, туристов, полно такси. Годится.

Он отправил запрос. Бронь немедленно подтвердили. Да еще и хозяйка оказалась услужливой, вдогонку к официальной бумаге прислала письмо: что будет рада видеть, спрашивала, не надо ли обеспечить сеньору трансфер. Сева отозвался: «Спасибо, я все организую сам».

Оба не ведали, что их переписка видна еще одному человеку.

Тот сидел сгорбившись за компьютером. Отчаянно грыз ногти, хрустел костяшками пальцев. А по лицу его – текли слезы.

…Сеть, которой программист ловил Севу, опутала весь мир. Но очень долго невод приносил одну лишь тину морскую. Трудная задача – найти человека, когда нет ни фамилии, ни имени, ни телефона, ни номера счета.

Томский знал, что Акимов очень любил Америку. Он сумел подключиться ко всем камерам во всех аэропортах и терпеливо ждал, что программа даст ему знать, когда Севка пересечет границу. Безрезультатно.

У бывшего друга были живы родители. Михаил надеялся: когда-нибудь они получат от сына весточку или денежный перевод. Конечно, Акимов предпримет кучу предосторожностей, но Томский не сомневался, что разгадает все хитрости друга. Однако Сева своих стариков полностью игнорировал.

А еще у Акимова была любимая фразочка: «I will arrange everything by myself».

Он часто ее использовал в переписке с иностранцами. Постоянно употреблял в речи – Томский запомнил, когда вместе ездили за границу.

Михаил подумал: преступник может изменить всю свою жизнь. Но вряд ли ему придет в голову избавляться от фигуры речи. Самой обычной.

…Написать и внедрить на основные почтовые серверы ловушку оказалось адски непросто. Но Томский справился с задачей.

Еще одна, вспомогательная, программа ежедневно просматривала сотни писем с искомой фразой, выискивала для него самые подозрительные – их он потом читал лично.

Иногда выяснял, кто владелец электронного адреса.

Этот поляк с испанским паспортом насторожил его еще месяц назад.

И сегодня – вместе с письмом в Гранаду – Томский смог получить и фотографию. Сделанную единственной камерой наблюдения на мальдивском островке.

То был Сева Акимов. Он загорел, похудел. Сменил стрижку. Но то был однозначно он.

…За окном маячила в дымке Эйфелева башня.

На крошечном балкончике сидела с бокалом бургундского Настя.

Соседи считали их семьей – правильной и скучной.

Томский справился с рыданиями и заорал:

– Настька! Быстро собирай чемоданы. Мы улетаем!

Она вздрогнула. Капля красного вина сорвалась из бокала, засияла на ее белой блузке ярким пятном, словно кровь.

Михаил вышел на балкон. Нежно коснулся указательным пальцем пятна. Пробормотал – не Насте, собственным мыслям: