Летняя королева

Глава 45 Пуатье, май 1152 года

Алиенора и Генрих торжественно бракосочетались в соборе Сен-Пьер в Пуатье. Колонны нефа обвивали цветы, что растут на юге в разгар весны. Лилии, розы и жимолость добавляли свой аромат к запаху ладана, поднимавшегося с клубами дыма к небесам. Алиенора во второй раз надела кольцо на безымянный палец, во второй раз принесла клятву. На горе и радость…

Выйдя из собора, Генрих повернулся к ней лицом и поднес ее руки к губам.

– Моя жена, – сказал он. – Теперь перед нами целая империя, где мы будем править, воспитав династию.

Слова больше пристали хвастливому незрелому мальчишке, но из его уст они звучали по-другому. Это было серьезное заявление о намерениях, и ее охватила дрожь радостного возбуждения, потому что в эту секунду, стоя на крыльце собора, все казалось возможным.

По знаку Алиеноры вперед вышел слуга и надел на нее перчатку для ястребиной охоты, а главный сокольничий преподнес одного из белоснежных тальмонских кречетов.

– У вас с собой перчатка? – спросила она Генриха.

Тот оглянулся, и Амлен передал ему перчатку, присланную Алиенорой в письме с предложением. Генрих надел ее, и Алиенора осторожно пересадила кречета ему на запястье.

– Это Изабелла, – объяснила она. – Я дарю ее вам как символ нашего брака. Только правители Аквитании имеют право охотиться с этими птицами.

Генрих нежно погладил пальцем белую грудку птицы:

– Изабелла… – Он смотрел на нее с восторгом, который не угас, когда Генрих перевел взгляд на Алиенору.

– Самки сильнее самцов, – заметила она, не показывая ему, как глубоко тронул ее этот взгляд.

– В самом деле? В таком случае хорошо, что я знаю, как обращаться с этими благородными созданиями, – обронил он с легкой улыбкой.

Она вскинула брови:

– Интересно будет посмотреть на ваш метод.

– Надеюсь вас не разочаровать, мадам. – Генрих поклонился.

Алиенора кивнула:

– Я тоже на это надеюсь.

Во время свадебного пира Генрих был внимателен к Алиеноре. Перед ними стояла доска с мясом, которое он умело разрезал и правильно подал. Он улыбался гостям, для каждого у него находилось дружеское слово, но при этом Генрих сохранял достоинство правителя. А еще очень мало пил, чему Алиенора была рада. Она знала, что происходит с молодыми людьми во хмелю, и не желала возиться с пьяным мужем в первую ночь.

– Какая она, Англия? – поинтересовалась Алиенора у Генриха. – Мне всегда казалось, что это холодная земля, окутанная туманом.

– Это тоже случается. Когда с моря накатывает туман, то кажется, что ты находишься на краю света, но влажный воздух и дожди сделали эту землю зеленой и цветущей.

– Только поэтому вы мне ее рекомендуете?

Он рассмеялся, качая головой:

– Еще это земля короля Артура. Существует легенда, по которой сам Христос бродил там во времена своей юности. Англия пахнет свежестью и морем. Люди там живут отважные, но зимой там не холоднее, чем здесь. У англичан хорошая юридическая система, разумное управление, а свое благосостояние они заработали на шерсти. Когда мой предок Генрих был королем, страна процветала. Стефан де Блуа все промотал, но если как следует заняться хозяйством, то она снова возродится до величия. – Лицо его приняло суровое выражение. – Все мое детство родители старались сохранить мои притязания на Англию и Нормандию. Я не посрамлю их трудов и одержу победу над узурпаторами.

Алиенора прежде не видела его таким оживленным; до сих пор он сдерживал свои эмоции, и эта открывшаяся в нем черта ее заинтриговала.

– Это великий шаг, – сказала она.

– Так и есть. – Он чуть отстранился, снова превращаясь в любезного кавалера. – Вот почему мне нужна исключительная жена, которая меня поддерживала бы и рожала сыновей для продления династии.

– Людовику я подарила только дочерей.

Он покачал головой:

– В этом целиком его вина. От меня родятся сыновья, не сомневайтесь, и наша империя протянется от границ Шотландии до самых Пиренеев, а наше влияние будет ощущаться гораздо дальше, поскольку мои родственники занимают многие троны, включая иерусалимский.

Она отметила про себя его самонадеянность, но в то же самое время поверила ему, и от этого по ее жилам, словно теплое вино, растеклось радостное предчувствие.

Церемония препровождения в спальню прошла официально и достойно, без бурного веселья. Это серьезное дело с точки зрения династии и политики. Один или двое попытались было расшуметься от выпитого вина, но их тут же усмирили. Постель усыпали лепестками светлых роз, а столбики балдахина украсили зелеными гирляндами. Возле кровати на маленьком столике со скатертью расставили вино и легкие закуски, спальню хорошо освещали свечи и лампы, заправленные ароматизированным маслом.

Алиенору и Генриха по отдельности раздели за ширмами их помощники, после чего подвели друг к другу в ночных сорочках. Епископ вновь связал их руки епитрахилью, как уже делал на церемонии бракосочетания, и благословил обоих, нарисовав крест на лбу каждого святой водой. Кровать также щедро окропили, после чего Алиенора и Генрих возлегли на нее. Только тогда гости удалились, оставив их вдвоем.