Летняя рапсодия [Сборник]

Ну разве что чуточку хотелось спать. Ее щеки порозовели, когда она стала вспоминать подробности вчерашних занятий любовью.

Эрик. Ее сердце переполняла нежность, когда она думала о нем. Она смахнула ниточку с мягкой алой блузки, которая была на ней, вспоминая, как он ввалился к ней накануне вечером с разноцветными свертками и пакетами с едой.

— Это по какому случаю? — Принимая от него пакеты, она сгорала от любопытства.

— Отмечаем наш юбилей, леди. Сегодня ровно шесть недель, как мы вместе. Гас испек мне двухслойный шоколадный торт ради такого праздника. Он в этой коробке.

— А что в других коробках?

— Подарки, разумеется. Юбилей — дело нешуточное.

В первой коробке оказалась ночная рубашка.

— Эрик, это просто фантастика! — воскликнула Фрэнки. — Та самая, что мы видели тогда в витрине. Но почему ты не сказал мне, что мы будем отмечать юбилей? Я бы сделала тебе шляпу или еще что-нибудь.

— Вот поэтому-то я тебе и не сказал. Тем более что второй подарок все равно получается для меня, — с широкой озорной улыбкой заявил он.

— Ты сам купил себе подарок? Вот это предусмотрительность!

— Но открывать коробку все-таки придется тебе.

Это было самое кружевное, самое соблазнительное, самое восхитительное белье, какое ей только доводилось видеть. Она вынула его из мягкой упаковочной бумаги.

— Ты будешь его носить, а я — получать от этого удовольствие, — прошептал он, уткнувшись носом и губами в чувствительное местечко у нее на шее.

Ночная прохлада превратилась в зной, и торт на какое-то время был забыт.

Вместо того чтобы уменьшаться с течением времени, их притяжение друг к другу, казалось, все возрастало, и Фрэнки должна была постоянно напоминать себе, что брак совсем не входил в ее планы. Это был просто роман, восхитительная короткая интерлюдия, которая должна рано или поздно неизбежно окончиться. Хотя временами она не могла представить себе жизни без Эрика и дважды ловила себя на том, что рисовала в воображении свадьбу.

Причем не свадьбу Ника, а свою, с Эриком.

Когда это случилось в третий раз, она запаниковала. Призвала на помощь дух бедной старушки Мигз, чтобы еще раз повторить трезвые рассуждения о таких предметах, как свадьба, закладные и женщины, у которых есть любимая работа.

Беда заключалась в том, что советы Мигз уже не казались такими эффективными, как когда-то.

Фрэнки надевала шляпы подружек невесты на болванки, когда зазвонил телефон.

— «Сумасшедший Шляпник»… О, привет, тетя Розина…

Какое-то время Фрэнки не удавалось вставить больше ни слова: Розина буквально захлебывалась изумительными новостями.

— Я просто должна была позвонить тебе сегодня с самого утра и поздравить — такой красивый мужчина, и теперь еще одна свадьба! Тереза свалится с ног со всеми свадьбами в семье. А ты хороша, ничего не сказала тетке! Когда ты сможешь привести его к нам на обед, Франческа?

Фрэнки отвела трубку от уха и смотрела на нее, озадаченно сдвинув брови, должно быть, Розина сегодня утром выпила слишком много кофе — говорит еще сумбурнее, чем обычно.

Из трубки хлынул новый поток слов. Розина предлагала организовать прием в честь помолвки.

— Постой, тетя Розина, подожди минутку. О чьей свадьбе ты говоришь?

— Как это — о чьей? Разумеется, о твоей, глупышка. Разве твоя тетя Розина не учуяла романа тогда утром, когда пришла за своей шляпой, и он был там? А ты, Фрэнки, хитрющая — надо же, притворилась, будто ничего не происходит. Дядя Вито сказал Сальваторе, что Эрик Торп к тому же и жених завидный — у него куча денег, на футболе заработал, и этот прекрасный ресторан. Сэл и я собираемся сходить туда пообедать — может, на будущей неделе. А вы уже назначили день или это все еще секрет?

Фрэнки утонула в бурном потоке слов, сбитая с толку всей этой болтовней, но начала уже раздражаться и злиться из-за того, что стала жертвой, судя по всему, самой свежей сплетни, получившей хождение в семье Гранателли. Кто-то из родственничков, должно быть, видел ее в обществе Эрика, произвел сложение, один плюс один, и получил в сумме пятнадцать, как обычно.

Наверняка так и было. Тетушка Розина всегда все понимает наоборот, в семье это общеизвестный факт. Фрэнки решила попытаться обратить все в шутку:

— Э, тетя, ты же знаешь, что я закоренелая холостячка. У меня свой бизнес, я уже связана по рукам и ногам. Откуда ты взяла, что я выхожу замуж, Розина? Ты опять все перепутала. Эрик и я просто хорошие…

Розина по-девчоночьи захихикала.

— Нет, нет, нет и нет. Больше никаких обманов, сага. Твой отец сам сказал, что это так.

И Розина выплеснула на нее всю историю. Дом сказал Вито, а тот в свою очередь сообщил Сальваторе, что Эрик Торп пришел к нему и просил руки Фрэнки. Фрэнки на несколько долгих мгновений лишилась дара речи.

— Какие хорошие манеры у мальчика, Франческа! Он случайно не итальянец, нет?

Фрэнки поймала себя на том, что качает головой. Потом ей все-таки удалось прочистить горло и проговорить:

— Нет, не итальянец.

— Но он ведь католик, да?

— Я… видишь ли, тетя Розина, я толком и не знаю. Узнаю и скажу тебе, хорошо? — Фрэнки опустила трубку, не дожидаясь ответа Розины.