Летняя вьюга

– Очень, очень интересные девицы, – Вступила в разговор Натали. – Там много нам открытий чудных… я, по разделению труда с Галей, занималась настройкой Аишки как раз на отрицательный отбор. Списки на забанивание. Решила сделать по градациям, предупредительный жёлтый, и опасный красный. Итак, в массе своей наши Алисы девушки очень приличные. Видимо, дело в том, что они увлечённые каким-то хобби, почти все. Точнее, делом жизни, и это увлечение их спасает от… плохих влияний и "улицы". Тем не менее, в предупредительной зоне, жёлтой, из почти двадцати четырёх тысяч, тысяча сто… двадцать шесть. Тут могут быть накладки, "руками" я их досье не шерстила, даже в "Алдане" не осилить. Приводы в полицию, антиобщественное поведение, подростковая жестокость, драки, сексуальные девиации, наркомания… при этом живой и опасный, изобретательный ум. Психологические отклонения, вплоть до серьёзных душевных болезней. В массе своей – та или иная разновидность мелкой киберпреступности, у семисот сорока пяти девиц… привет, Дарёна, да. Много "опасных на руку" аутисток, со вспышками ярости. Так, теперь красная зона. На удивление мало, этих ручками проверила. Тридцать один штюк. Профессиональные преступницы, убийцы, террористки. Средний возраст, что характерно, у красных двадцать семь.

– Это то, что из жёлтых вырастет, если не "лечить", – Усмехнулся Джа.

– Именно. Да, "зига-зага" опять же не роляет. Я вижу, что европейка всего одна из тридцати одной, но это среда обитания, а не генетика. Вырастет из сына свин, если папа жрёт с пола… Кстати, эта одна белая интересна, по своему. Дина Герреро, испанка, по сути глава компьютерного отдела крупного наркокартеля… видите, тоже талант себя находит, сквозь асфальт растёт. Вот она, в Мехико.

– И тоже красотка. – С сожалением отметил Вова. – Роковая латинка, прямо.

– Вот, ещё. Лайла Халеф, тоже айти босс, только в "ХАМАС"! Сорок один год, дочь египетского адвоката. По факту – та, кто изрядно подпортила малину евреям…

– "Литой свинец"?! – Заинтересованно встрял будущий десантник, – Операция АОИ в Ливане, декабрь восьмого?

– Да. И все примерно такие. У половины тяжёлые траблы с психикой, двенадцать на принудительном стационаре. Надо что-то с проблемными решать. Не то… Марвел с Ди-Си отдохнут за кулисами.

– Есть три варианта, – Подсел к Наталье Мыш, – Первый. Просто умыть руки, не подключив их к нашему родовспоможению. Переход убьёт жёлтых и красных, или сведёт с ума до полной недееспособности. Мы тут как бэ не причём, а взрыва тысячи с копейками антиняш не хватит, чтобы порвать большую ноо. И забыть, как страшный сон.

– Не факт, месье Дюк! – Среагировала подошедшая вместе с другим девушками, после завершения "эктоэкспериментов" Света. – "Порог" прочности зависит от одномоментного воздействия. Может и сотни хватить, судя по моим оценкам. И вообще… нехорошо.

– Хорошо, вариант два. Перевести их на общих основаниях… ну, кроме красных, видимо. И сдать на воспитание регионалкам. Не оптимально, конечно. Красные по варианту айнц.

– Обдумаем, это уже серьёзно – Сказал БВЧ.

– Третий вариант. Самый толковый, имхо. В заморозку. Искусственно понижаем, строго на них, эктопотенциал. Они просто… не вылупятся. И до… рассмотрения по существу.

– Здраво. – Кивнул Владимир, – Но…

– Но… если рост продолжится, это всего лишь отсрочка, – Заметила Света. – Правда, надолго. Будем сидеть на бомбе, и о ней будут помаленьку узнавать люди.

– А ещё можно их всех заранее убить. – Тихо произнёс Серёга. – Элементарно.

Воцарилась гулкая тишина, в которой было отчётливо слышно, как Солнышок точит коготки о ножку большого стола.

– Но мы этого, конечно, не сделаем, – Продолжил парень, – Потому что не сделаем. Даже если Земля в пыль разлетится. Из-за нашей доброты…

* * *

– По чужим вещам нехорошо шарить. Тебя в детстве не учили?

Мыш отметил, что действительно, "профессионализм не пропьёшь", Волков даже не вздрогнул, спокойно продолжив своё занятие – методичный обыск комнаты дочери. Голос старого убийцы тоже ничуть не изменился, оставшись совершенно равнодушным.

– Переучили, пока ты ещё в школе пятёркам по физике радовался. Здорово, Радист. Где ты сам, кстати?

– Дома. Хочешь, видео включу.

– Не надо, я привык по старинке. А я всё думал, когда же вы нормально поговорить со мной сподобитесь, а не выдуманных друзей МОЕГО ребёнка изображать. Я же не глухой. У тебя дело ко мне?

– На старое обижаться не собираюсь. Обстоятельства… поменялись. Не до… старых счетов.

– И то верно. На обиженных сам знаешь что кладут. Собираешься мне халтурку, детишке на молочишко, подкинуть, я верно понял? Давай, я возьмусь.

– Да. И очень серьёзную. Если поможешь, прикрою от разборок с бывшим начальством. Только помни, у меня сейчас god mode в этом бренном мире.

– Я это понял, прежде чем ты свою первую фразу досказал. Давай по существу вопроса. – Несмотря на по-прежнему спокойный голос беглого шпиона, его интонация чуть поменялась.

Дима понял – мести своих шефов бывший грушник, несмотря на умело, профессионально подаваемое равнодушие, по-прежнему боится всерьёз. В первую очередь из-за Риты.