Летняя вьюга

По Новоясеневскому проспекту неслась серебристая десятка со стёклами, затонированными до такой степени, что феечка невольно сравнила их светопроницаемость со своей ночной угольной маскировкой. Кроме недавнего супостата, в "бешеной мыльнице" содержалось ещё четверо не нашедших себя в сельском хозяйстве Закавказья юных животноводов, каждый из которых был укомплектован ножом и травматом. Дарья ничего не сказала Василию, не желая отвлекаться от основного занятия – мило болтать, вздыхать и влюбляться. Естественно, азербайджанская "зондеркоманда" не могла знать, что мешать фее Максвелла общаться со своим избранником – занятие столь же полезное для здоровья, как стучать молотком по взрывателю атомной бомбы. Но незнание законов, как известно, не освобождает…

****

Все шпильки ступиц "Лады" лопнули разом. Колёса, весело подпрыгивая (Дашка, по наводке Терции, прочла пресловутую повесть "Где бы ты ни был" Ганна, а делать сказку былью просто обожала) свободно покатились по улице, и столь же задорно, одно за другим, перескочили забор строительного рынка. Тачка довольно мягко опустилась на асфальт, и, поскрежетав по нему метров двадцать, остановилась – фея была в благодушном настроении и не хотела никого калечить. Даже незадачливых карателей. Хозяин машины, с друзьями, гортанно крича, понеслись выручать своё имущество и тут же вступили в шумный конфликт с охраной закрытого на ночь базара. Самир, тоже рванувший за получившими независимость колёсами вместе с друзьями, вдруг остановился. Прямо на дороге, вызвав в свой адрес поток ругани водителя припозднившейся "Газели". Начинающий "мачо" вспомнил глаза рыжей стервы – слишком спокойные, скучающие. Глядящие на него так, как на какую-нибудь гусеницу, на листе дерева. И запоздало испугался, куда сильнее, чем амбала-заступника, у той скамейки.

****

– А почему ты сказала, что у тебя особые отношения? – Разговор влюблённых, описав круг, вернулся к исходной точке.

Дашка вздохнула, осторожно, словно опасаясь выдохнуть, вместе с углекислотой, звенящее в душе счастье.

– Я сейчас расскажу. Давай пройдёмся в парк.

– Пошли. – Вася был готов хоть на край света.

Сумка, джентельменски подхваченная парнем, на этот раз показалась ему куда легче. Курсант приписал эту странность своему волнению. Дарья повесила на плечо куртку и неявно пригласила Василия взять себя под руку, притёршись на расстояние, значительно меньше целомудренного. Гормональная буря, переживаемая обоими, заставила молодых людей замолчать. В облаке невидимых миру искр, парочка, уже в почти полной темноте, дошла до небольшой поляны в парке. Рыжая остановилась и резко повернулась к своему избраннику.

– Потому что я – Вьюга! – без предисловий выпалила Дашка.

– Это… как?

– Примерно вот так!

Исчерченная пунктирами уличных фонарей бездна ночной Москвы упала влюблённым под ноги.

– Всё пошло на сдвиг, короче, – Мыш, налив себе вторую чашку, вернулся на лавочку, – Представляете, люди потребляли-потребляли, хвастали телефонами со стразиками, тачками, личными яхтами, самолётами. И тут появляется нечто… хочешь алмазик в кило весом, чище Куллинанов? Пожалуйста. Сувенир с Луны? Да на раз. Все эти миллиардеры и светские звёзды из примеров для подражания и обожания сразу стали просто унылым говном. Я думаю, что хозяев жизни сейчас трясёт от злости. Да и понятно. Никакие статусные потребляцкие финтифлюшки не сравнятся с прямой властью над стихиями.

– Переход не остановить, Дима. Всё. Фарш невозможно провернуть назад. – Борис Викентьевич, укрыв пледом ноги, откинулся в любимом кресле-качалке назад, пыхнул дымом.

– Почему? Убить Дашку и всех нас – и всё. Разумеется, это непросто. Дарью, в смысле. Больше, вроде, никто не понимает, что происходит. А дальше – ничего не было, забудьте. Сосите айфон. Пардон. Кстати, я считаю, что у нас не переход, а катастрофический срыв в него. Цивилизация готова к такому хуже, чем сорок лет назад, по-моему.

– Даже если так – ещё кто-нибудь пройдёт, и ещё. Идею уже, мне кажется, умные люди поняли. Типа твоего Паши-назгула, кстати. Как он там меня обозвал?

– Тролль восьмидесятого уровня. Имхо, недооценил. Он не мой, не знаю я его.

– Ты неправ, насчёт перехода. Сейчас сознание у людей, несмотря на падение образовательного уровня, лучше готово. Юзеров развелось, как верно этот Паша написал. И самые умные задумываются о всяком. Тогда мало кто с ЭВМ вообще дело имел, и аналогии плохо строились.

– Юзверей. Вы-то построили, ещё тогда.

– А толку-то? Такой вот Дашки тогда найтись не могло, чтобы адекватную модель в своей голове удержать.

– Борис Викентьевич, а как это понять? – Теперь Волков увидел Наталью, показывающую Чекану что-то на ноутбуке.

– Как вы говорите? Началось?

– Что там? – подошёл Дима.