Читаем Летняя вьюга полностью

Летняя вьюга

Когда отец навестил её три дня назад, Рите показалось, что у него всё же есть надежда. И дежурные успокоения не звучали уж совсем фальшиво. Свой диагноз девочка знала. "Острый миелобластный лейкоз, осложнённый…", и ещё две строчки страшных медицинских слов, означающих просто скорую смерть. Организм Риты ещё боролся, переходя в мучительные контратаки, и, просыпаясь, она здоровалась со своим кусочком мира, всегда как в последний раз. Последний раз был близок, боль сникала, устав болеть, сегодня с утра она поняла, что вот-вот просто тихо и навсегда замёрзнет.

Мультфильмы надоели, все, она больше не могла их смотреть – слишком много действий и суеты, недоступной для слабой Риты. Девочка смотрела новости, они были интересными – в мире появилась настоящая волшебница, Вьюга. Она прекратила войну, и много чего ещё сделала хорошего. Рите нравилось мечтать, что Вьюга может прилететь… и просто прогнать её болезнь. Имя у Вьюги было холодным, но Рите почему-то казалось, что на самом деле эта фея – настоящее пламя…

Замерзая и останавливаясь, Рита считала макушки деревьев. Просто, чтобы не бояться… Макушки, растрёпанные ветром, прощально помахали ей зелёными кудряшками. А потом, ниоткуда, пришёл огонь. Живой и сильный, он сжигал болезнь, сотрясал внутренности рвотными спазмами, Рите казалось, что она горит изнутри, и даже дымится… и это был не сон или бред, изо рта шёл пар, как на морозе. Огонь утих, Рита была совершенно обессиленна… но смертного холода уже не было. Из коридора доносились какие-то крики, что-то случилось. Топали медсёстры и санитарки, громко говоря про МРТ…

…А потом что-то закрыло зелёные макушки, и стекло бокса разлетелось тысячами сверкающих кубиков. Которые аккуратно попадали в мусорную корзину. И в комнату, прямо с неба, шагнула светловолосая девушка. Красивая, почти как мама.

– Привет. Я за тобой. Ты здорова.

– Ты Вьюга?

Светлана улыбнулась.

– Я её сестра. Старшая. Полетели?

– Даа… а можно я Дюка возьму? И нетбук? – Рита сгребла в охапку маленького "теддика", подарок каких-то благотворителей.

– Конечно.

Взяв девочку за руку, ледяную и худющую, Светка, собрав "капсулу", взмыла вверх. "Пассажирка" смотрела вниз с любопытством, но без малейшего страха. Аспирантка вспомнила мышиные рассуждения, что молодёжь уже живёт в игровом, волшебном мире.

– А как тебя зовут?

– Света.

Судя по разочарованному взгляду, Рита явно ожидала чего-то более героического.

– Куда мы летим?

– К твоему папе. В Крым.

Лицо Риты вдруг стало радостно-удивлённым.

– Света… я есть хочу. И пить!

Старшая вдруг поняла, что внушает ей дискомфорт, уже давно. Приступ лютого, волчьего голода! И вслух рассмеялась, вспомнив, как сама потешалась над дашкиным обжорством.

– Сейчас всё будет.

Красть не хотелось, действительно, мелко как-то. Света затормозила полёт, добыла из кармашка платья русскую тысячу, снизилась примерно над Серпуховым.

Дремлющая на раздаче, в МАК-закусочной на заправке, узбечка в брендовом фартуке была разбужена преувеличенно-чётким шлепком тысячной купюры на столик. В то же мгновение четыре готовых гамбургера взмыли в воздух. Сами собой наполнились два чайных стакана и пачка картошки-фри, после чего тоже покинули столовую через окно. Нечленораздельно заверещав, работница общепита, с треском запнувшись о дверь, выбежала из заведения и понеслась к кассе заправки…

– Вкусно… – с набитым ртом восхищённо сообщила Рита.

Светка отнюдь не разделяла её мнения о качестве быстрого питания. Но не сейчас, когда ей просто хотелось поймать пролетающую ворону и сжевать с костями и перьями. Ворон ловить старшая фея всё же не стала, но три из четырёх гамбургеров плюс почти всю "фрю" слопала и осталась голодной.

– Спасибо.

– На здоровье. – Светлана отшвырнула мусор и спалила его классическим файерболом. После чего ещё и разрушила все вредные молекулы.

Внизу, в разрывах облаков, мелькали южные города, блестели днепровские водохранилища.

– А… ты меня с Вьюгой познакомишь?

– Тебя папа ждёт. Вам надо уезжать. Потом как-нибудь… может быть. Но я тебя не забуду.

– Спасибо. Ты хорошая…

– Ты тоже. – Улыбнулась своим мыслям Света.

Машина Волкова стояла в оговорённом месте, на каменном языке между Танковым и Красным Маком. Грушник спокойно читал книгу. С тем спокойствием, которое убавляет день жизни за минуту. Когда фея зашла на посадку, Николай Петрович встал с сиденья и сделал пару шагов навстречу Свете. Рита, пискнув, обняла отца.

– Пап, я здорова!

– Спасибо тебе.

Светлана коротко кивнула, на "не за что" всё веселье явно не тянуло.

– Сделайте обследование, на всякий случай… по прибытии. Прощайте.

– До свидания, Света-а. Ты куульная-а.

Аспирантка улыбнулась, помахала рукой. И стрелой сорвалась в раскалённое крымское небо.

С. Большая машина против.

Мы своё призванье не забудем,

Смех и радость мы приносим людям!

Нам дворцов заманчивые своды,

Не заменят никогда свободы!

Из м\ф "Бременские музыканты"