Летняя вьюга

– Мой прадед, по чисто мужской линии, Константин Ратников, был забайкальским казаком. При этом, как я полагаю, персонажем достаточно неуживчивым. Когда шла Гражданская война, он не ушёл к Семёнову, как большинство… наших, а дёрнул в Иркутск. Там что-то мутил, крутился… а потом прибился к Кулику, учёному. Уж не знаю, почему.

– Исследователь Тунгусского метеорита?

– Да, он как раз, в двадцать первом, свою первую экспедицию собирал. В общем, что да как там получилось, толком никто не знает, но в тунгусском стойбище Ванавара украл Костя себе самую красивую эвенку. Вроде как даже шаманскую дочку, хотя точно, опять же, никто уже не скажет.

– Можно подумать, что это нуждается в доказательствах.

– Короче, всё у деда Кости было хорошо. Трое детей, прошёл КВЖД, Халхин-гол и Отечественную, а умер своей смертью в восьмидесятом, в Братске. Я его даже смутно помню. Прабабушка умерла раньше его, на пять лет.

– А ещё говорят, астрология лженаука. Вон как планеты на судьбы влияют, Звёздочка ты наша.

– В таком аксепте разумеется, ха.

Помолчали. Алый рубин волшебной брошки Натальи светился угольком в темноте – устройство в работе. Дима налил по второй чашке.

– Расскажи про вертолёт.

– Ок, но эта история длинная и развесистая, с лирическими отступлениями.

– Я готов слушать всю ночь, о Шахразада! – Мыш намеренно задержал взгляд на Большой Медведице, на пару секунд. И, конечно же, угадал.

Наряд Натальи сменился, став чем-то гаремно-восточным.

– Молодец. Видишь, как всё просто.

– Ведьма.

– Я тебя тоже очень люблю. Так вот. Помнишь, ты как-то упоминал, что мы с Дарёной похожи, характерами? И поэтому я к ней так прониклась?

– По системному признаку "отсутствие башни". Обе оторвы.

– В какой-то мере да, но… понимаешь, Даша уникальная сущность, реально одна на миллион, во всех смыслах. Темперамент бешеный, и при этом, во всём организме, ни молекулы блядства. Абсолютно цельная личность, ни на два, ни на три не делится. Встретила хорошего парня, и подарилась. Вся, без остатка. Разве что ленточкой, впопыхах, перевязаться забыла! С Васей ей повезло, конечно. Кстати, Светка такая же, прямая как стрела. Только ещё правильная очень.

– А… ты другая?

– Я… я росла до двенадцати лет в тайге, королевой джунглей, блин. И в Иркутск попала как раз в самое созревание. Месяц дичилась… а потом, вдруг, обнаружила… что люди пахнут. Своей едой, своими мыслями, своими инстинктами… а если знаешь, чем человек пахнет, знаешь, что ему надо. Какие там верёвки, я из мужиков, с четырнадцати лет, натурально макраме плела. Причём из всех подряд, от одноклассников до учителей и отцовских друзей. Мама на стену от злости лезла. Что?

"Тандемник. Королева джунглей и Лолита. Не позавидуешь мужикам"

– Не, ничего.

– Тут мне Ваня и подвернулся, пилот. Долбак долбаком, тридцать лет, ни кола, ни двора. Дело на каникулах было, летних, я в Усть-Илге у дяди тогда жила. Ванечка принадлежал мне телом и душой, а главное – вертолётом. Ми-второй, формально из авиаотряда по снабжению каких-то партий, чёрт его знает каких. Левачил Ванёк страшно, аж за ушами хрустело. Это же девяносто первый год, полный развал был. Я этот вертолёт освоила, как уазик отцовский, там же всё проще, чем на дороге, в небе места много. Однажды и вовсе, одна кататься улетела, без Вани, он там чуть не поседел, пока меня ждал, на брошенной фактории. И вот однажды, светлым-пресветлым днём, когда порхали бабочки, птички, бурундучки и белочки… тридцатого августа, как раз после первого путча. Мы тоже порхали. Мне завтра уезжать надо было, в Иркутск, и мы сезон закрывали. Над Леной. Ну и указатель топлива подвирал. Как выяснилось. Когда глохнет движок… это страшненько.

– "И зверь, с умолкшими винтами, повис пугающим углом"?

– "Ищи, отцветшими глазами, опоры в воздухе пустом". Блок, "Авиатор". Обожаю эту вещь. И вот тут меня постигло первое в жизни разочарование в мужчине. Только не в том смысле. Когда на взрослого мужика орёшь "сиди, сука, ручку держи", это доставляет. Плюхнулись в речку на ротации, аккуратненько, как хрусталь в вату. Не поломались даже. Гвынтокрыл, ясное дело, потонул. Сажать Ваню хотели, да как-то не срослось. Я же вдруг поняла, разом, что видеть его больше не могу. Как там Хелависа пела, "оставаясь в живых, что-то даришь взамен"? Подозреваю, что тёзка даже не знает, насколько она права… В Иркутск ко мне приезжал, ныл. Утешился с какой-то маминой подругой. Ну а я… что я? Закончила школу, поступила в НГУ. Продолжала в том же духе. Здесь ты меня должен спросить, а где у тебя, такой роковой женщины, вилла в Ницце и личная яхта? И личный олигарх в подкаблучье?

– Нее.

– Ну ладно, я без спроса. Называется "какой же надо быть дурой, чтобы быть умной", слышал такое?

– Разумеется. Даже объяснять ничего не надо.

– Из этой истории, с вертолётом, я почему-то вынесла твёрдую уверенность… что это я машинку в воздухе придержала. Нашла, не цветшими глазами, опору. Бред, разумеется.

– Конечно, чушь собачья и антинаучные выдумки. Особенно убедительно это звучит на высоте четырёхсот метров, на облаке, созданном усилием твоей воли.