Летняя вьюга

– Вик, я сделал так. Как бы призраки, ваших с Рей мобильных устройств и сотовых, что работают с GSM, хаотично бродят по Дублину. На самом деле это… туннели сюда. И отсюда, разумеется. Отсутствие реальных устройств не выявляется никакими техническими методами сканирования ЭМИ, это я тебе как специалист по радиоэлектронной борьбе гарантирую. Фактически это… бесплатный роуминг, вы реально сидите в сетях Дублина. Для инета тоже.

– Спасибо. Вы сильно продвинулись, я смотрю. – Виккор говорил медленно, подстраиваясь под восприятие собеседника.

В подтверждение слов Мыша, зазвонил телефон ирландца. Его коллега-приятель, тоже биолог, работающий в Тринити-колледже, осведомился, какого дьявола аппарат Вика был выключен всё утро, и видел ли он, что сотворила над городом "твоя чёртова Белоснежка". Что-то односложно полусоврав, Купер отключился.

– Правду знает один человек, которому я верю на все обороты. Дэнни Трешер, старый друг. Я ему машину оставил.

– Ок. Не знаю, долго ли надо будет скрывать, что вы у нас, но как я понял… этого хочет Лернер.

Во взгляде гостя мелькнуло некое раздражение, и Дима решил "увести" тему разговора в сторону.

– Виккор. Странная форма имени. Нигде не встречал, только…

– Азимов, "Конец Вечности", да. – Подтвердил догадку Димы ирландец. – Отец был фанатом Айзека. Я очень натерпелся от этой "мутации", все считали, что это опечатка, и правили на "Виктор", меня не спрашивая. С детства.

– Был?

– Был. Гляциолог. Погиб в Гренландии, под осыпью ледника, в девяносто шестом.

– Извини.

Собеседник сделал примирительный жест, в стиле "проехали".

Мыш кивнул, снова выудил из кармана свой "тотем-умклайдет", брелок в виде мышки из палладия.

– Ну, тогда… two beer or not two beer?

Виккор недоумённо уставился на странного русского, мол, при чём тут Гамлет. Но, увидев неторопливо летящий поднос, с двумя кружками эля и тарелкой сырных шариков, в голос расхохотался.

– Два пива, разумеется! Весёлые вы ребята.

Рей, видимо, была тоже того же мнения. До беседки доносились задорные вопли и смех молодёжи.

– Давай, за мир и дружбу, – Мыш звякнул кружками и отхлебнул глоток "нелицензионной молекулярной копии" тёмного напитка.

– Ну, Рейка, блин!… Not under, go into capsule… repeat, yes! – Снова донёсся дикий англо-русский суржик, звонкий командный голосок Дарьи.

"Дети" явно нашли общий язык. Точнее, с лёгкостью оный синтезировали, как это всегда случается в молодёжных разноязычных компаниях. Идея, после более чем сытного ужина, поучить Сорейю уверенно летать, парить и возноситься (как это положено крутым фееечкам) была, на взгляд Димы, совсем не здравой. Но сердцу, после действительно серьёзной дневной работы, не прикажешь, а жизненных сил у юного поколения сотрудников НИИЧАВО было хоть отбавляй.

На случай ноосферных "накладок" и случайных падений, предусмотрительная Света устелила всё ущелье, над которым происходили атмосферные забавы, упругой пластиковой "пенкой". Честной, из вещества, без всякого "экто". И теперь юным чародеям грозила смерть разве что от истошного хохота. От готичной бледности Рей не осталось и следа – "Белоснежка" сейчас была пунцовой от остатков смущения, весёлой возни с новыми друзьями… и всеобщей любви и восхищения.

…Вик снова припомнил давешний разговор с девушкой, во время "светопредставления" над Дублином. Да, он был прав, всё так и получилось, как в супергеройском кино, Девочка-Птица нашла себе дом… и это явно не клетка…

Ирландец что-то быстро проговорил, но Дима не успел разобрать смысл фразы, поняв только, что речь была о Сорейе и смехе.

– Не повторишь…

– Он говорит, что сегодня слышал, как Рей смеётся, больше чем за все десять лет, что он её знает. – Странным, неживым автоматическим голосом перевела, невесть откуда появившаяся в беседке Терция.

Взгляд у Принцессы Хаоса был такой, что Дима немедленно соскользнул с перил, и уселся на лавочку рядом с Юлей. В отличие от сестёр Чекан, которых он знал, обеих, с раннего детства, по отношению к дарьиной лучшей подруге, Мыш никогда не позволял себе даже малейшей фамильярности. Хотя ему сейчас очень хотелось маленькую умницу хорошенько встряхнуть, чтобы её "отпустило". Как Светлану, во время лабораторных чудес.

– Юль. У тебя вид, будто ты любимого ёжика схоронила. Что стряслось?!

– Не схоронила. Он… облысел. – Загадочно ответила девушка, но задавленный горестный полувсхлип в её тоне удержал Диму от взрыва смеха. Ничего смешного тут явно не было.

– Подробнее и без шарад. – Помянув разговор, в отменённом им самим куске реальности, со Светой, потребовал Мыш.

– Вот. – Юле, в отличие от других чародеев, не нужно было ничего включать, она была сама себе умклайдет. Над тёмной пропастью вспыхнул огромный эктоэкран. – Ты знаешь, что для точной настройки цепочечных моделей я применяла анализ множеств… вот таких… построенных по границе Суперфрактала. Их, нестрого, можно назвать характеристическими.

– Аналог множеств Жюлиа, как я понимаю.