Летняя вьюга

– Так, первый испытательный запуск большого эффектора прошёл успешно. Вся атмосфера планеты в работе, разом, – Весело констатировал Владимир, – Назло врагам, на радость нам. На всей территории бывшего СССР ликвидированы все следы радиационных аварий. Спокойно и без шума.

Судя по поступающей, на "главную консоль" комплекса "Алдан-Земля" информации, действительно, чародеям полностью удалось восстановить природный фон и спектр радиации, от Чернобыля и Припяти, до Челябинской области и Семипалатинского полигона. "Испорченные" атомы, подгоняемые дрессированными молекулами послушной атмосферы, собрались в плотный слиток, вылетели в ионосферу, и, получив дополнительно хорошего термоядерного пинка, со скоростью сто километров в секунду отправились прямиком на Солнце.

– Чтобы в космосе тоже всякая дрянь не болталась, нам его ещё осваивать, – Усмехнулся Вася.

– Соль не одобрит. Она же Яриле поклоняется, – Заметила Кристина.

– Прости нас. Тебе же это не повредит, Солнышко! Приятного аппетита! – Помахал рукой дневному светилу, уже склонившемуся к закату, Фил, под усмешки всего НИИЧАВО.

– Я Фукусиму тоже расчистила, – Добавила Дарья, указав на второй эктоэкран. – Меня Миа, френдица с "мермейдс", японка, попросила. Она рядом живёт, и у них купаться запрещено, она страдает, что в бассейне сидеть приходится. А у неё день рожденья сегодня. Мне несложно.

Тон комментатора новостей телекомпании NHK, сигнал которой перехватывал "Алдан", был весьма далёк от самурайской невозмутимости. Над бурлящей акваторией злосчастной АЭС, стоя по "щиколотку" в воде, возвышался километрового роста, аниме-стилизованный, эктопризрак Вьюги. Меланхолично наигрывающий, на расписанной хохломскими узорами, столь же чудовищных габаритов балалайке, "Ветер перемен" "скорпов". Доиграв расхожий мотив, огромная человекоподобная анимушка спрятала в небытие музыкальный инструмент, и взамен извлекла из оного красное полотнище, напоминающее размером приличное лётное поле. "Прикрепив" плакат, с белой надписью "Купаться можно, радиации нет. Вьюга" на русском, английском и японском языках, к уже потемневшему, над Тихим океаном, небу, исполинская мультяшка улыбнулась свидетелям шоу, и растаяла вихрем серебристых снежинок.

Народ рассмеялся. Дашка не была отмечена особыми талантами в изобразительном искусстве, равно как и в музыке, что выдавало соучастие в народной самодеятельности Кристины и Филиппа.

– Артисты! – Прокомментировал зрелище профессор. – Молодцы, на сей раз и забавно, и безопасно. Только вот, Дарья. Если на следующий день рожденья Миа попросит себе, в свой родовой сад камней, астероид на пару миллионов тонн, ты уж предупреждай заранее! Кристина, тебя это тоже касается. Если твой алмаз, по каким-нибудь причинам, таки да, упадёт на поместье Коэнов, твоя "любовь" будет… роковой. Для многих, ни в чём не виновных людей. Хотя… намёк, кому надо, хороший.

Девушки вновь заулыбались, рыжая даже показала язык, от избытка веселья и ощущения дурного всемогущества.

Дима, полностью погруженный в свой неудачный пока поединок, с непонятно лысеющим и обрастающим "ёжиком" Суперфрактала, резко встал. Не слова не говоря, Мыш отправился в сторону Сапфировой беседки. На сей раз Терция просто схватила инженера за руку, попутно убедившись, что в ней нет ёмкости со спиртным. Дима улыбнулся.

– Не собираюсь я опять нажираться, если ты об этом. Мысль, ассоциация. Нужно думать. Скажи… когда ёжик начал обрастать… чем мы занимались?

– По логу опытов… там считалось пять минут, мы беседовали. Борис Викентьевич говорил, что он определился, он за то, чтобы брать власть на Земле. И вечером надо это окончательно решить. ВСЮ ВЛАСТЬ, иначе только хуже выйдет. Ещё говорил, что нельзя бесконечно "поравалить"…

– Вот. Юль, не обижайся, я подумаю в одиночестве, хорошо?

– Не обижаюсь. Мы с Рейкой пока гравитацию додавим. Она придумала новый метод мозгового штурма… типа… волшебный хоровод, мы вечером покажем.

– Удачи… Видящая!

– И тебе… Странный. – Отпарировала пафос Юля.

Переглянулись… и оба истошно заржали. Так, что Мыш даже испугался "потерять нить".

Мысль, пришедшая Диме в голову, была настолько бредовой, что отмахнуться от неё Мышу не давал лишь опыт трёх последних месяцев. Когда самые безумные идеи, с пугающей регулярностью, оказывались самыми верными. Точно по старику Нильсу.