Летняя вьюга

Впрочем, миссис Голино отлично понимала, отчего снятся кошмары. Дело было не в пережитом когда-то страхе, и всяких там любимых психологами посттравматических синдромах. Прошлое умерло, говорил отец Джины, старый вояка, и сын уважаемого человека с Сицилии. И спал спокойно до сих пор, пройдя Вьетнам вдоль и поперёк. Заместитель директора просто жутко вымоталась за последний месяц. Результат этой работы был пока не виден, но… управление агентурой такого уровня требовало постоянного внимания, пользу приносило один-два раза за «время жизни» агента, зато и информационный барыш был королевским. Но больше всего Джину убивала не работа, нет. Как это не лицемерно звучало, разведчица любила свою работу, находя в ней смысл жизни. Давила и плющила, бетонной плитой, необходимость контактировать с «обществом», провались оно ко всем чертям… Особенно напрягал секретарь ЗО, Джефф Мортон. Пожилой мужчина лет шестидесяти, обрюзгший, со свинячьими стеклянными глазками, внушал женщине неописуемое отвращение. Смешанное со страхом — за зрачками-фотоэлементами секретаря была… пустота. Нет, даже не эгоизм… Это было чувство абсолютного, нечеловеческого презрения к… людям. Просто людям. Прочие участники и кандидаты Западного Общества были более человекообразны, что ли. Или… лучше скрывали свой сверхчеловеческий снобизм.

Неделю назад Джина дала себе обещание — если мутноглазая гадина свернёт себе шею в ванной или подавится костью, она станцует на столе. Обязательно.

Телефон пикнул — у разведчицы была привилегия не выключать сотовую связь в полёте. На экране был просто набор цифр, но Голино не удержалась от радостной улыбки. Провидение, наконец, повернулось лицом к измученной шпионке. Группа «В» русских вычислила Вьюгу.

* * *

— Передельский нашёл Вьюгу. Это Дарья Владимировна Чекан, ученица одиннадцатого класса долгопрудненского физмат-лицея. Данные в файле, вот флешка. Его инет у нас под крышкой.

— Отлично. — Шалимов вышел во двор, где уже стоял, степенно куря у своей «Ауди», начальник оперативников. — Интересно, доложится или… ладно, Коль, начинай копать по любому. Время дорого.

— Уже. — Волков был короток. — Поехал я. Спокойной ночи.

* * *

Изгнанная с кухни Юлька, дожидаясь начала пиршества, занялась любимым делом — препирательством со старшими коллегами. Сидящий рядом с ней Серёга почти ничего не понимал, но был преисполнен гордости за свою подругу, спорящую сейчас с целым доктором наук, причём практически на равных.

— Как вы магнит-то подвесили, ведьмочки?

— Вот. — Не вдаваясь в словесные объяснения, Терция набросала жирным чёрным маркером эскиз устройства фейского космического «движка».

— Блестяще. Снимаю воображаемую шляпу. И Дашка вокруг вас допзащиту поставила, как я понял?

— Да. Я никак другое не пойму. Почему у меня в расчётах, вот… получилось три семьсот примерно, а по реальному расходу — скорость истечения за семь выскочила?

Профессор улыбнулся, прищурился на юлькины записи.

— Таак. Знаешь… чем грешат все теоретики? Они свою модель с реальным миром путать начинают. Заметь, я тебя не молодостью попрекаю, это тот недостаток, что сам проходит… в отличие от всех прочих, да. Я и деду твоему на это указывал, и Светке. Гипнотизируете сами себя своими формулами и компьютерами, а потом на мироздание обижаетесь, что не спешит вашей красоте следовать…

— Я не обижаюсь. Но я же вашу модель взяла, что вы в ФИАНе гоняли. А она соответствовала объективным измерениям…

— Каким измерениям, Юля?! Ты взяла мою плазму, что мы в восемьдесят четвёртом получили, «лидочку с самообжатием», так? Вот тут у тебя температура… уже к такой плазме понятие температуры, как энергетической характеристики, вообще не очень применимо, это, уж прости за банальную тавтологию, средняя температура по больнице. А уж к дашкиному волшебному… лазеру… у неё только литий с дейтерием сталкивается, так? А в моей, вон, смотри на вкладке — всё подряд, там разновероятных реакций чуть не две страницы! У Дарьи уже не плазма, а химера! Натуральная химера, законы, по которым это работает, ещё не записаны! Ты их выводить будешь, с Дашкой вместе! А здесь ты, я смотрю, высчитала коэффициент концентрации, для вашего… зеркальца. Чисто геометрический, умозрительный. Эдакую колдунскую нормировку. Помножила на мои расчёты, и оп-ля, готово! Нет, незачёт, юная леди, это примитив! Так дела не делаются.

Чекан помолчал несколько секунд, успокаиваясь, ободряюще глянул на несколько подавленную таким драйвом Терцию.

— У Дарьи уже не средняя по больным, а средняя с учётом медперсонала и морга. Бессмыслица, короче. Но… с весами, испытание — это ты молодец, несомненно. Чисто инженерный подход — принимаем двигатель за чёрный ящик, смотрим только на результат. А особенно ты с акселерометрами угадала. Там тебе вообще ничего думать не надо было.

— Ну, я это прочитала… а почему у меня такая разница между расходами при испытании и в космосе-то?

— А ты точно уверена, что Дашка всё повторила один в один?

— Говорит, что да.

— Хорошо, ты достоверно знаешь, сколько, и в каком режиме вы сожгли на Арабатке?