Летние истории

Когда мы вернулись домой, Макико уже снова смеялась и щебетала как ни в чем не бывало. Чтобы поддержать ее, я тоже старалась отвечать весело и улыбаться как можно шире. Исподтишка я наблюдала за Мидорико. Та сидела на полу возле своего рюкзака, подтянув коленки к груди, и быстро-быстро строчила что-то в большом блокноте.

— Давненько мы с тобой не пили вместе, Нацуко!

С этими словами моя сестра достала из холодильника несколько банок пива, которые мы купили в мини-маркете на обратном пути, и теперь расставляла их на столике.

— Ну, сегодня все наверстаем! — откликнулась я, высыпая из упаковок на тарелки закуску — микс из рисовых крекеров с арахисом и кусочки вяленого мяса.

Ополоснув бокалы, из которых днем мы пили чай, я уже собиралась наполнить их пивом, как вдруг раздалось непривычное «динь-дон».

Мы с Макико переглянулись.

— Это к нам?

— Не знаю, — пожала плечами я. — Но звонок я точно слышала.

— Да, я тоже.

Тут позвонили снова. Да, это определенно в дверь. Я взглянула на часы. Самое начало девятого. Но ко мне и днем-то никто не ходит. Я была дома и ничем предосудительным не занималась, но все равно инстинктивно напряглась. Стараясь не дышать, я на цыпочках прокралась через кухню к входной двери и заглянула в глазок. За дверью стояла женщина, но большего через линзу, подернутую мутной плесенью, я разглядеть не могла. Мне очень хотелось сделать вид, что никого нет дома, но это не имело смысла: сквозь тонкую дверь нежданная гостья наверняка уже услышала и звуки телевизора, и наши голоса. Так что оставалось только смириться и тихонько спросить: «Кто там?»

— Вы извините, что я так поздно…

Чуть приоткрыв дверь, я смогла разглядеть женщину получше. Прическа скорее мужская — открытый лоб, коротко стриженные волосы, все в мелких, слегка растрепавшихся завитках. Лет пятидесяти — шестидесяти. Брови, нарисованные коричневым карандашом, на несколько сантиметров выше, чем следовало бы. На ногах — пляжные сандалии и спортивные штаны, вытянутые на коленках и заметно выцветшие. Зато футболка — белоснежная и явно новенькая. С нее мне подмигивал и посылал сердечки огромный Снупи. Надпись на английском в облачке гласила: «Да, я не идеал, но с тобой обязательно им стану!». Я уже собралась спросить женщину, что ей нужно, но она меня опередила:

— Извините, конечно, что беспокою вас в такое время, но я по поводу арендной платы.

— Ой… — вздрогнула я. Потом оглянулась и, пролепетав: «Извините, сейчас…» — протиснулась на лестницу, неловко прикрыв за собой дверь.

— Все-все, я слушаю.

— У вас что, гости? — заинтересованно прищурилась женщина.

— Да это так, родственники приехали ненадолго…

— Ну вы уж простите, что я вас отвлекла. Я звонила, но вы же к телефону не подходите.

— Это вы меня простите, так вышло, я была занята… — извинялась я, попутно припоминая, что за последние дни мне и правда несколько раз звонили с неизвестного номера.

— Так вот, если вы не заплатите и в этом месяце, то получится уже три месяца неоплаты.

— Да, я понимаю…

— Буду очень признательна, если вы сейчас заплатите хотя бы за один месяц.

— Если честно, сейчас это не совсем возможно, то есть совершенно невозможно… Но в конце месяца я все переведу, обещаю! — затараторила я. — Простите, а вы владельцу приходитесь…

— Да-да, именно!

Наш домовладелец живет в самой правой квартире на первом этаже. Человек спокойный и немногословный. За все десять лет, что я тут прожила, мы с ним ни разу толком не поговорили: перекинемся иногда парой слов, и все. Несколько раз я задерживала арендную плату, но он, казалось, вообще не обращал на это внимания, и я могла только молиться, чтобы так продолжалось и дальше. Лет ему было под семьдесят. Держался он до того прямо, что я даже подозревала, не носит ли он корсет. Когда он ехал на велосипеде, это впечатляло. Но я ни разу не видела, чтобы в его квартиру кто-то входил или выходил, и почему-то решила, что он холостяк.

— До сих пор мы старались как-то, ну знаете, войти в ваше положение. — Женщина откашлялась. — Но сейчас у нас и у самих не лучшие времена. Так что очень просим не опаздывать с оплатой.

— Простите, пожалуйста.

— Значит, вы мне обещаете, что в конце месяца точно с нами расплатитесь, да?

— Да, конечно.

— Ну, смотрите. Если что, вы мне лично обещали!

Я поклонилась ей и, лишь когда звук шагов по железной лестнице растворился в воздухе, вернулась в квартиру.

— Садись, я тебе налью… Все в порядке? — беззаботным тоном спросила Макико, но в ее глазах читался другой, главный вопрос: «Кто это был?»

— От домовладельца приходили.

— О! — улыбнулась Макико, наливая мне пиво. — Насчет денег, да?

— Точно, — подтвердила я, изобразив ухмылку. — Ну что, за нас!

Мы чокнулись, и я сделала глоток.

— За сколько ты уже задолжала?

— Хм… Месяца за два.

— Они что, сразу начинают деньги выколачивать? — Макико одним глотком выпила чуть ли не полбокала и потянулась за новой банкой пива.