Летние каникулы

– Да ничего такого, – ответил Женька. – Просто тусим. Да сам увидишь, – он обернулся ко мне. – Болтаем, общаемся, музыку слушаем. Не так уж и близко конечно, но зато никто не беспокоит. Все свои, так сказать. Да ты почти всех уже днем и видел на карьере. Редко кто заходит из чужих.

* * *

Мы свернули в сторону, на заросшую травой дорогу, подходя к закрытым воротам. Прошли дальше вдоль железных прутьев, переплетённых травой и прикрытыми навесившими ветвями деревьев.

За парком никто не ухаживал. Летом лес, на краю которого он стоял, полностью брал его в свои права. Мы остановились возле, выломанных и валяющихся тут же рядом, прутьев. Женька, уже привычным движением, залез в виднеющуюся прореху на месте, где они раньше стояли. Я нырнул следом и мы, пройдя сквозь высокие кустарники по протоптанной уже множеством ног тропинке, вышли на одну из дорожек, что пересекали весь парк. Старый разбитый асфальт еще чудом проглядывал местами то здесь, то там.

– Как вы тут вообще ориентируетесь? – спросил я, идя по одной из дорожек, крутя из стороны в сторону головой.

Темнота стояла полнейшая, только свет от луны, мелькающей за деревьями далеко вверху, местами освещал парк, через который мы шли.

Женька только пожал плечами в ответ.

– Да походишь столько раз, как я здесь, наизусть все выучишь. Зато здесь тихо и спокойно, – добавил он. – Ничего, уже почти пришли, – он показал рукой вперед, где виднелась старая большая беседка, в которой было видно горящий костер.

Подойдя ближе, я услышал громкие голоса и смех, кто-то негромко играл на гитаре, такое ощущение, что мы тут вдвоём и никого больше нет, начало исчезать.

Поднявшись по деревянным ступенькам, мы зашли внутрь беседки, где ровно посередине горел небольшой огонь в старой железной бочке, а по кругу возле деревянных стен стояли лавочки с сидевшими, кого я видел сегодня днем на карьере, да незнакомые мне ребята. Тот, кто играл на гитаре прервался, увидев нас, махнув рукой в приветствии.

– Салют, Жека, – поздоровался он. – Кого привел к нам в гости? Знакомь, давай!

Жека махнул рукой в ответ.

– Приветствуем, тебе Рома сразу интересно, кого я привел? –спросил он играющего. – Это друг мой, Серега. Приехал к своим. Здесь у него живут дед с бабкой. Раньше постоянно вместе гуляли, а уехал потом. Да вон Олег, Андрюха его помнят, – Женька махнул головой в сторону ребят, что сидели напротив гитариста. Те, услышав свои имена, покивали головами в ответ. – Наш короче, он свой, – усмехнулся Рома.

– Ну и хорошо, приятно познакомиться.

Парень заиграл по новой, не обращая уже внимания на нас с Женькой. Мы отправились поздороваться с остальными. Девчонки тоже были здесь, но Рину я не видел. Подойдя к друзьям, что выглядел Женька, мы уселись на свободные места, после чего меня принялись расспрашивать как дела? Как город, и надолго ли я сюда приехал?

Закончив очередную историю, как я в городе со своими друзьями ходил на концерт, приехавшей к нам группы, чем вызвал уважительные возгласы.

Внезапно я услышал, как кто-то походит к беседке, повернулся в сторону пришедших. Стайка местных, среди них была Рина. Людей заметно прибавилось, стало очень шумно, все, так или иначе, разбились на группки, каждый обсуждал что-то свое.

Я же продолжал что-то рассказывать, кидая изредка взгляды в ее сторону, но она не замечала, обсуждая что-то с подругами. Одета она была в темные джинсы и спортивную лёгкую куртку на замке да белые кроссовки.

«Что-что, а она могла дать фору многим городскими девчонкам», – подумал я.

– Я школу закончу, наверное, уеду отсюда, – сказал Женька, отвлекая меня от засматривания.

– Что так? – сказал я. – Неохота здесь быть? Суеты городской нет, тишина и покой.

– Да я давно уже об этом думаю, – ответил друг. – Вот когда ты уехал, стал задумываться. К тебе приеду, – добавил он и засмеялся.

– А что? Я не против, – сказал я. – С матерью поговорю, она поймет. Куда собрался поступать?

– В медицинский пойду, на врача. – Женька посмотрел на меня. – Ты же знаешь, меня всегда тянуло к таким вещам.

– Да, я помню, – кивнул головой.– Когда Андрюха себе руку распорол об лист железа, что на дне карьера оказался. Кровищи было много, а ты быстро собрался, пока все молча смотрели, раскрыв рты. Перевязал рану, остановил кровь. И мы на великах рванули в нашу больницу.

Андрей услышал наш разговор, молча поднял руку, показав длинный розовый шрам, потом улыбнулся, оттопырив большой палец Женьке.

– Хирургом будешь? – сказал я. – Будешь зашивать людей? Молодец.

Раздался громкий гогот, с которым в беседку ввалились трое парней, явно старше нас, лет по восемнадцать не меньше, и встали, прям, посередине, оглядывая все вокруг. Рома прекратил играть, молча глядя на пришедших. Настала тишина, все, кто здесь находился, примолкли, наблюдая за парнями.

– Офигеть, тут народу! – стоявший посередине, невысокого роста плотный парень, пихнул одного из своих друзей. – Не вы только гляньте, здесь, наверное, все малолетки собрались с деревни. А ты че прекратил играть Рома? Давай, играй, – Рома нахмурился, но на гитаре заиграл.