Летние ночи (ЛП)

— Я не уверена, — я на самом деле не уверена в этом. Это было так же скучно, как звучало, но мы разговаривали все то время. — В этом вся суть ухаживаний, увериться, что мы сможем поладить и подойдем друг другу.

Сэм откидывает свою голову назад и смеется.

— Только в твоей семье это может означать свидание. Ты дотрагивалась до его ног?

Я становлюсь ярко красной.

— Только потому, что мне надо было подшить его брюки, — в другой ситуации мои родители ни за что не допустили никакой формы прикосновений. По крайней мере, пока.

Сэм смеется еще больше.

— В твоем мире это третья база? Легкое касание ног через одежду?

Я не могу сдержаться и смеюсь вместе с ней, потому что это смешно.

— Фактически, да.

Она толкает меня локтем и подмигивает.

— Ты маленькая распутница.

Когда заходят парни, мы смеемся так сильно, что наши животы болят, будто мы сделали сотню отжиманий. Либо сильный смех, либо слезы, но я бы предпочла найти в этой ситуации что-то смешное.

— Отлично! — восклицает Прайс, потянувшись через столешницу, чтобы дать мне пять. — Мэри наконец-то принимает участие в какой-то движухе.

Черт. Я забыла, как хорошо слышно снаружи то, о чем говорят на кухне. Я вытираю слезы от смеха, и показываю ему язык, оставляя его высунутым.

Трип запрыгивает на столешницу.

— Итак, кто этот парень, которого ты облапала?

Я закатываю глаза.

— Я подшивала его брюки. Ничего не было.

Он подмигивает мне.

— Уверен, что не было.

— Там были наши родители.

Трип дарит мне распутную ухмылочку.

— Извращение.

Сэм снова заливается смехом, хватая ртом воздух.

Я осмеливаюсь посмотреть на Дэнни. Он не выглядит довольным. Далеко нет. Все его тело напряжено, а челюсть настолько крепко сжата, что Сэм смогла бы с ее помощью открыть новую бутылку пива.

Они все начинают спорить о том, что заказать на ужин.

Дэн нервно выдыхает, пока вытаскивает ключи. Он жонглирует ими, когда вклинивается в жаркие дебаты, которые перерастают в ужасный спор между близнецами.

— Я еду в «Тако Белл».

Никто не упоминал о «Тако Белл», но в очередной раз, что бы ни сказал Дэнни, все следуют за ним. Все начинают выкрикивать, что они хотят.

— Вы все получите то, что я, блядь, привезу, — гаркает Дэн. Он кивает мне головой, — Давай, Ханна. Поехали.

Никто не задает ему вопросов, будто для нас это обычно — ездить вместе за едой.

Дэн широкими шагами направляется к своему грузовику.

Сэм хватает меня за локоть и шепчет мне в ухо:

— Постарайся задержать его. Я собираюсь пойти в свою комнату с Тэгом.

— Перестань втягивать меня в эпицентр этой истории, — шиплю я, но она уже проносится мимо.

Я спешу за Дэном, запрыгивая в машину, пока он включает зажигание.

Он игнорирует мое присутствие, и воздух в машине сгущается.

Спустя несколько минут я начинаю говорить:

— Ты расстроен?

Его реакция — это резкий поворот грузовика, когда он съезжает на проселочную дорогу.

— Куда мы едем? — «Тако Белл» в противоположной стороне.

Но Дэн молчит.

Спустя полкилометра он съезжает на обочину, выключает зажигание и сидит, нервно сжимая руль.

Я не двигаюсь. Ничего не говорю. Мои природные инстинкты говорят мне не делать этого.

После нескольких минут, когда не слышно ничего, кроме тяжелого дыхания Дэнни, он, наконец, говорит, глядя в окно:

— Я собираюсь сделать кое-что, чем не горжусь, но мне нужно сделать это.

Я только киваю, но мне становится тревожно.

Он сжимает ладонями руль.

— Ты всегда можешь сказать, чтобы я остановился, и я остановлюсь.

Что происходит?

Я собираюсь сказать ему, что он заставляет меня нервничать и чувствовать себя некомфортно, но потом он поворачивает голову, и от дикого взгляда его глаз мои слова застревают в горле.

Дэн расстегивает ремень безопасности и срывается со своего места ко мне, его рот врезается в мой, пока он быстро расстегивает мой ремень безопасности и откидывает сиденье.

Его поцелуи грубые, язык требующий.

Я поглощаю его, будто свежеиспеченный пончик.

Его руки путешествуют вверх по моим оголенным ногам, и я стону в его рот; простые прикосновения воспринимаются мной как что-то эротическое.

— У тебя самые сексуальные чертовы ноги. Я хочу расцеловать того человека, который изобрел велосипед.

Я хихикаю в его рот и расслабляюсь, но за какую-то долю секунды до того, как Дэн сильнее сжимает мое бедро, он толкается в меня своими бедрами. Теперь я становлюсь просто дикой. Одно ощущение его эрекции делает меня безумной от страсти, моя сдерживаемая сексуальная неудовлетворенность вырывается на свободу.

Он тянется рукой к пуговице моих шорт, расстегивает их и медленно тянет молнию вниз. Я не уверена, к чему все идет, но еще не готова сказать ему, чтобы он остановился.

Рукой он проскальзывает под резинку моих трусиков и стягивает их вниз по моим ногам. Он застывает прямо над тем местом, где мое тело взывает к нему, его неуверенность борется с желанием.

Я киваю, без слов призывая его продолжать. Дэн прижимается своим лбом к моему, возобновляя движение рукой, и когда он находит маленькую бусинку между моих ног, я издаю такой громкий стон, какой никогда прежде не издавала. Удовольствие пронзает мое тело.