Летние секреты

— «Дорогая мамочка, мы скучаем по тебе очень сильно, — читала девочка. — Мы надеемся, что ты счастлива на небесах, но мы бы хотели, чтобы ты была здесь, с нами. Я пела твою песенку папе вчера вечером, и он сказал, что у меня хорошо получается, как у тебя, а он поет очень плохо. Я буду стараться походить на тебя, когда вырасту».

Сердце Тайлер сжалось от нежности и от ее простых слов, и он не мог не спросить себя в тысячный раз, почему Марк и Сьюзан не сказали Амелии, что она приемная дочь. Может быть, не стоило открывать все обстоятельства — кто она, где родилась, но сказать что-то такое, чтобы Амелия не испытала потрясения, узнав однажды, что она не та, кем себя считала все годы.

— Я разговариваю с дядей Таем! — крикнула Амелия, вероятно, отцу. — Папа хочет поговорить с тобой, — сообщила она. — Пока.

— До свидания, дорогая.

— Ты? Что случилось? — спросил Марк через мгновение. — Почему не позвонил вчера? Я оставил тебе три сообщения.

— У меня нет ничего нового.

— Ну, может быть, у меня есть кое-что новое, — нервно произнес Марк. — Джордж получил еще одно письмо от мистера Уотсона. Тот нашел на Гавайях врача, через которого была отдана Амелия. У него есть подписанное письмо, в котором сказано, что доктор на Гавайях отдал ребенка Джорджу точно в тот день, в который мы удочерили ее. Он подбирается все ближе, Тайлер. У врача есть даже мое имя в списке приемных родителей. Но нет никаких подписанных матерью или отцом девочки бумаг с согласием на усыновление. Джордж заверил меня, что у него была одна, но он не может ее найти.

— У него никогда ее не было, Марк, ты сам знаешь, — ответил Тайлер напряженным голосом. — Вот почему он потребовал у тебя столько денег за усыновление. Вот почему он велел вам немедленно убираться с Гавайев. И вы это сделали, потому что не хотели никаких лишних вопросов.

— Да, я так и поступил. Ради Сьюзен, — признался Марк. — Я очень сильно ее любил. Не знаю, можешь ли ты понять это. Она стала для меня всем, и после всех этих выкидышей я больше не мог видеть ее боль. Я бы сделал это снова, если бы оказался перед выбором. Меня не волнует, подписала бумагу биологическая мать или нет, она все равно отдала ребенка.

— Или это сделал ее отец, — сказал Тайлер. — Но разве в этом смысл? Разве кто-то из дочерей относится к Дункану с ненавистью? А могли бы, если бы он украл ребенка и отдал его. Никто не реагировал на него подобным образом, возможно, за исключением Эшли, она старается держаться подальше от отца.

— Я думаю об отъезде из города, — сказал Марк, не обращая внимания на его комментарии. — Заберу Амелию и исчезну навсегда.

— Ты не можешь так поступить, Марк. Тебе нужна медицинская помощь. Тебе нужна реабилитация. Как ты сможешь прятаться? Тебе необходима круглосуточная сиделка.

— Ты мог бы помочь, Тайлер. Тебе незачем больше торчать в Каслтоне. Почему бы не вернуться сюда и не помочь нам с Амелией исчезнуть?

Как исчезли они с отцом? Всегда жить в бегах? Никаких шансов подружиться с кем-то, почувствовать себя частью чего-то, осесть где-то. Хотел бы он нечто похожее для племянницы?

— Это для меня самый лучший вариант, — настаивал Марк. — Мир велик. Мы не могли найти тебя шесть лет. Я полагаю, что довольно скоро биологическая мать Амелии сдастся и оставит поиски.

— Это страшная жизнь, Марк. Я не хочу такой жизни ни для тебя, ни для Амелии.

— Это лучше, чем отдать ее, — возразил Марк. — Она моя жизнь. Она все, что у меня осталось.

— Но ты же не хочешь испортить ей жизнь?

— Я не испорчу, я пытаюсь спасти нас обоих.

— Ты говоришь точно, как папа когда-то.

Сколько раз отец повторял, что он спасает его, Тайлера. Избавляет от боли — жить в доме, где ты никому не нужен. Но его отец пытался спасти себя, а не своего ребенка. Точно так же Марк поступает сейчас.

— Никогда не сравнивай меня с ним. — В голосе Марка звучал холод. — Я сделаю это с твоей помощью или обойдусь без нее. Я думал, ты можешь найти выход, но, очевидно, ошибался. Я устроюсь по-другому.

— Ничего не предпринимай, — потребовал Тайлер, зная, что он в ловушке. Он не мог позволить Марку уехать. Он не хотел снова потерять связь со своим братом. — Дай мне еще немного времени. Я выясню, кто она, до субботы. И тогда мы примем решение.

Брат долго молчал.

— Я подумаю, Тайлер. Но можешь не сомневаться — я сделаю все, чтобы не расставаться с Амелией. Если они подберутся слишком близко, я уеду.

17

Кейт обдумывала, что делать дальше. Разрываясь между гневом на отца, поставившего в гонке на их портрет, и заботой о Кэролайн, она не знала, куда пойти. В конце концов, решила найти отца. Лучше перехватить Дункана прежде, чем он отправится на тренировку перед гонкой или напьется, тогда говорить с ним нет никакого смысла. Она не могла позволить ему сделать такую ставку. Это единственный портрет, где ее мать и сестры вместе. И она не могла позволить Кей Си выиграть его и повесить на стену, словно они его семья. Он просто больной.