Летний ангел

Разве здесь грязно? Откуда эти фотографии? Не понимаю, как я могу их видеть.

Большинство из них я видела раньше. Они сняты в этом году — мама просто до жути обожает фотографировать нашу семью. Хватит все время фоткать, мама!

Лучше приди ко мне.

Приди и забери меня.

Папа, мне страшно.

Пляж на Майорке прошлым летом.

Зима в Сант-Антоне, солнце на голубом небе, безукоризненный снег.

Рождество, Пасха.

Как я могу видеть фотографии и слышать вас, ведь меня там нет?

И вода — что это за вода? Почему так грязно и холодно, как в застывшей глине, хотя моему телу должно быть тепло и приятно?

Мама, дай мне плавательный круг!

— Очень хорошенькая девочка, правда?

И голос какой-то девушки, постарше:

— Безумно хорошенькая, да, Зак?

Кто такой Зак?

Папа, я так устала. К моей коже присохло что-то блестящее и липкое.

Почему ты молчишь? Я вижу тебя за столом на веранде, вижу, как солнце, отражающееся от воды в бассейне, танцует зайчиками у тебя на щеках. Но здесь, где я, темно, холодно и одиноко. И влажно.

Я не должна быть здесь. Уж это-то мне ясно.

Я не хочу быть здесь. Хочу быть с вами, я ведь вижу вас, но вас как будто нет. Или меня как будто нет.

Разве меня нет?

Когда я думаю об этом, мне становится страшно, как никогда.

Когда я думаю о тебе, папа, мне становится тепло.

Но я боюсь.

Почему ты не приходишь?

Малин выбирает фотографию, на которой лицо Тересы Эккевед получилось наиболее отчетливо: пухленький ротик, подростковые округлые щечки, живые темные, почти черные глаза, темные волосы до плеч.

Нет смысла спрашивать, что на ней было надето. Но, может, стоит выяснить, как она одевалась обычно?

— Она всегда ходила в джинсах и рубашке. Юбки не признавала. Говорила, что это выглядит по-идиотски.

— На фотографиях она кажется такой женственной…

— Это только внешнее, — возражает Сигвард Эккевед, — на самом деле она девушка крутая.

— Есть у вас хоть какие-нибудь мысли по поводу того, где она может быть? У какой-нибудь подруги? — спрашивает Зак.

Родители дружно качают головами.

— У нее не так много друзей, — говорит Агнета Эккевед. — Я имею в виду, общается она со многими, но настоящих друзей мало.

— Нам нужны телефоны ее парня и тех друзей, кого вы знаете, — произносит Малин. — И других людей, которые что-то значили в ее жизни. Может, кто-нибудь из учителей, или тренер, или еще кто-то.

— Она не увлекается спортом, — отвечает Сигвард Эккевед. — Какая-то девочка иногда приходила к нам поплавать в бассейне, новая подружка из города. Агнета, ты помнишь, как ее звали?

— Натали. Но как фамилия, понятия не имею.

— А телефон?

— Увы. Но ее звали Натали. В этом я совершенно уверена.

— Если вспомните, сообщите нам, — просит Малин.

— А был ли у Тересы компьютер? — интересуется Зак.

— Да. Он у нее в комнате. Она им нечасто пользовалась.

— Мы можем забрать его? Чтобы посмотреть ее переписку и все такое.

— Разумеется.

— Спасибо, — благодарит Зак. — Бассейн выглядит очень соблазнительно.

— Вы можете искупаться, если хотите.

— Нам нужно работать.

— Но бассейн замечательный, — поддерживает Малин. — В такую жару незаменимая вещь.

Кончайте свою болтовню.

Лучше найдите меня.

Я потерялась.

Теперь я это поняла. Должно быть, я потерялась. Иначе ты давно пришел бы, папа. Правда?

Вы вправду думаете, что я здесь по доброй воле?

Вы поверили, что он мой парень. Какими же наивными иногда бывают взрослые!

Но теперь я хочу рассказать вам всю правду.

Я кричу, но ничего не слышно.