Летний лагерь

Я так сильно сжал трубку, что не смог бы отпустить её сам, но она вдруг раскалилась и обожгла мне ладонь[19].

Телефон гудел и плавился, на корпусе вздувались пузыри. Пока я тряс обожжённой рукой, трубка таяла на полу, а голос в ней твердил:

– Знаешь страшные истории про Пиковую даму? Она не единственный зловещий дух. Есть и другие!

Я забежал в ванную, чуть не споткнулся о гору мешков с солью. Стены были в крови, сама ванна перетянута пищевой плёнкой. Слова моего соседа только казались бредом, но он не говорил ничего, кроме правды.

Топор валялся среди мешков. Я взял его… Мне вовсе не хотелось никого рубить. Поэтому сначала я попытался сбежать через окно.

«Второй этаж – не так высоко, вдруг получится спуститься по трубе», – думал я и бил топором в стекло.

В ту же минуту нечто в теле моего соседа стучало в дверь:

– Открывай! Открывай же!

Стекло ломалось от ударов топора, но оставалось в раме. Ни один осколок не вылетел, даже когда вся поверхность покрылась узорами трещин.

Это противоречило законам физики. Нельзя было покинуть дом. Нас что-то удерживало.

Вместе с воплями одержимого за дверью слышались крики и других соседей: «Кто-нибудь вызовите уже ментов!»

Я уже убедился, а они ещё не поняли, что наша гостинка в эту ночь превратилась в филиал ада.

Удары в дверь становились только сильнее, и наконец кулак пробил деревянную дверь снаружи. Рука тут же изогнулась, и пальцы схватились за задвижку.

Не думал, что я способен ударить топором по живому телу, но страх перед убийцей сделал своё дело. Я рубанул его по плечу и ранил до кости.

Одержимый лишь удивлённо воскликнул: «О!»

Я ударил снова, треснула кость, бледная рука повисла на мышцах и клочке кожи. Ваня дёрнулся, и рука окончательно оторвалась.

Он посмотрел на меня сквозь дверь. В нём уже мало что осталось от моего соседа. Его лицо было изуродовано демонической улыбкой. Я сжимал топор обеими руками, готовился к тому, что произойдёт дальше.

Вдруг мне в ногу вонзилось что-то острое. Я закричал, а тот демон в теле Вани засмеялся. Это его отрубленная рука пустила ногти мне под кожу, елозила пальцами, зарывалась глубже в плоть.

Рыдая от боли, я пытался попасть топором по живой руке. Но она была слишком вертлявая. Я упал и проехался телом по разбросанным вещам. Демон смеялся взахлёб, так, что, казалось, мог порвать лёгкие.

Я схватил отрубленную руку. Трудно было её от себя оторвать, но у меня получилось. Несколько ногтей осталось у меня в ноге.

Рука сгибалась, стараясь достать до моего лица. Я побежал с ней на кухню, открыл ногой духовку, бросил руку туда и захлопнул дверцу. Она трепыхалась, рвалась наружу. Вопрос о том, почему надо было уничтожить каждую часть тела, отпал сам собой…

Я включил духовку на полную мощность. Затем опрокинул стол, упёр его ножками в стену небольшой кухни и втиснул стул между столешницей и плитой. Боялся, но делал! Духовку теперь было не открыть изнутри. Пусть запекается!

В комнате лязгнула задвижка.

Одержимый побежал на меня, вытянув вперёд оставшуюся руку. Я успел подхватить топор с пола и в ту же секунду нанёс удар в голову. Но даже тогда улыбка не исчезла с этого ужасного лица.

Я выдернул топор и стал рубить одержимого по шее, плечам и грудной клетке. Он смеялся, как от щекотки. Даже когда голова слетела с плеч, из разрубленной шеи вырывались звуки, похожие на смех.

Несколько соседей собрались на пороге квартиры. Они с содроганием смотрели, как я отмахиваю топором ноги, и никто не пытался меня остановить.

Все видели, что даже расчленённое тело всё ещё живо. Все понимали, что если бы это был обычный человек, части его тела не пытались бы расползаться по комнате. В кухне дымилась плита, воняло палёным мясом.

Я и не заметил, как стих гром и прекратился дождь, только услышал, как в раме вдруг осыпалось стекло. Комната наполнилась прохладой и кисловатым запахом дождя.

Тело Вани перестало дёргаться. Я, измученный и перепачканный с ног до головы, сел на пол и обратился к изумлённым соседям:

– Помогите мне!

Их не пришлось долго уговаривать. Они понимали, что эту страшную ночь мы могли не пережить.

Прибираясь в квартире Вани и Миланы, я нашёл две потрёпанные игральные карты[20]. Они лежали на том столике, где стояла бутылка. Старинные карты, с непривычными картинками. Фигуры были нарисованы не как отзеркаленные портреты, а в полный рост. Червонная дама и чёрно-белый джокер.

Я не стал прикасаться к тем картам. Только накрыл их платком.

Через сутки мы с соседями устроили костёр в лесу. Высушенные части тел горели хорошо, как брёвна. Трещали и постреливали искрами.

Что творилось в нашей гостинке той ночью? Мы с соседями договорились никому об этом не рассказывать.

Увы, я не смог держать язык за зубами. Я не захотел молчать.

Старинные карты и к ним инструкция по вызову зловещих духов.

Что могло пойти не так, да?..

Вот же странные ребята!

Не играйте с тем, что вам неподвластно!

Четвёртая вставка