Летний лагерь свингеров (ЛП)

Выехав из клуба, я направился к нашему домику, чтобы убедиться, что все готово. Я одолжил старый армейский рюкзак у Сьюзан, в него упаковал пару одеял и мое полотенце. Я мог бы упаковать полотенца девочек утром перед отъездом, а затем упаковать обед для пикника. Пакет был бы сильно загружен, но я с нетерпением ждал поездки больше, чем беспокоился о весе.

Мне не терпелось заснуть той ночью. Мама понимающе улыбнулась мне, прежде чем выключить свет. Я только улыбнулся в ответ, а потом, конечно, покраснел.

Каким-то образом мне удалось хорошо выспаться. Я рано проснулcя и тихо спустилась по лестнице. Когда я вышел из ванной, мама улыбалась мне с кровати. Она тихо выбралась из объятий моего отца и встала. Ее волосы были взъерошены, а глаза все еще были сонными, но она выглядела довольной.

Я улыбнулся в ответ, когда я взял свой груженый пакет и тихо открыл дверь. Мама вышла со мной на крыльцо, закрыв ее за собой.

Я перекинул рюкзак через плечо и повернулся к ней.

— Ах, опять молодость, — задумчиво сказала она.

—Мам, я…—

— Тсс, — сказала она. —Я знаю.—

—Я люблю тебя, мам. —

—Я тоже тебя люблю, дорогой. Я рада, что ты уезжаешь. Я была немного удивлена, что ты придумал решение так же быстро. Но я счастлива за тебя.—

Я снова покраснел. Как она могла заставить меня сделать это?!

—Пол? —спросила она, голос ее низкий и серьезный.

Я смотрел на нее, а она смотрела в мои глаза.

—Пол, если вы двое решите... эм... Если вы двое решите это сделать...—Она беспомощно смотрела на меня, а выражение ее лица было полно заботы и любви.

Я почувствовал, что мое лицо вспыхнуло, и мои уши стали горячими. —Это не так, Мам. Еще.—

Она подняла брови.

— Она не готова, — тихо сказал я. —И я не собираюсь оказывать на нее давление.—

—Ее семья уезжает завтра, верно?—

Я кивнул, чувствуя, как бьется мое сердце. С одной стороны, я не мог поверить, что у меня был этот разговор с моей мамой. С другой стороны, я был почти поражен глупостью, думая о том, чтобы не видеть Джину в течение года.

—Это будет следующим летом, прежде чем ты снова ее увидишь, — тихо сказала Мама. —Ты не собираешься этого делать...—

Я покачал головой. —Она еще не готова.— тихо сказал я.

Мама вдруг крепко обняла меня. Я обнял ее в ответ. Я понятия не имел, что ее взволновало, и я горячо надеялся, что это не из-за меня.

Она сделала шаг назад и вытерла глаза, улыбаясь мне. —Ты будешь осторожен? — спросила она.

Я кивнул головой.

Она встала на носочки и поцеловала меня в щеку.

Я повернулся и направился к клубу. У меня никогда не было такого разговора, и я был ошеломлен. Я думал об этом всю дорогу вниз по склону, прокручивая это в своей голове. Я только что говорил с мамой о том, чтобы лишить Джину девственности? Покачав головой, я понял, что это так.

Когда я добрался до клуба, меня встретила сияющая улыбка Джины. Я прогнал все мысли о странных разговорах, когда она подбежала ко мне. Я поспешно поставил пакет на бильярдный стол и поймал ее на руки. Она визжала от восторга и прижалась губами к моим.

Когда мы прервали наш поцелуй и я посадил ее, я посмотрел вверх и увидел, что Кендалл пытается быть незаметной. Я застенчиво улыбнулся ей, и она покраснела.

—Вы двое действительно симпатичная пара, — сказал Кендалл, поднимая рулонное полотенце.

Джина и я усмехнулся.

Я отпустил Джину и забрал свой рюкзак. Джина потянула меня к кухне, и я нетерпеливо последовал за ней. Она разложила наш обед для пикника на одном из столов. Кроме того, у нее были бутерброды с яйцом, уже приготовленные на завтрак.

—Как долго ты не спишь?—Я недоверчиво спросил, глядя на бутерброды с завтраком и аккуратно упакованный пикник.

Джина застенчиво улыбнулась. — Около полутора часов, — тихо сказала она.

— Ух ты, — сказал. —Спасибо.—

Она улыбнулась мне, и я понял, что я самый счастливый парень в мире.

Бутерброды с яйцом были еще теплыми, поэтому мы сначала съели их, поспешно запивая апельсиновым соком. Затем мы начали упаковывать полотенца и обед в старый армейский рюкзак.

Я поднял его со стоном. Он был в два раза тяжелее того, что был у меня, когда мы вчетвером последний раз добирались до карьера. Поскольку это был только я, несущий все, однако, это должно было бы сделать. Я положил рюкзак на плечи, и мы прошли через экранную дверь на покрытую росой лужайку, направляясь вниз по склону к озеру.

Кендалл действительно носила ботинки хорошего качества и не отставал от темпа, который я установил. Так как я нес так много, и не привык к этому, я установил немного более медленный темп, чем обычно. Джина немного волновалась, но она поняла, что я тот, кто несет все наши вещи, поэтому она молчала об этом. С более медленным темпом она и Кендалл дружно болтали о карьере и его окрестностях.

Мы добрались до обрушившейся стены чуть более чем через два часа после выхода. Я надел свои часы, и увидел, что было уже чуть больше девяти часов. Пока мы вернемся в лагерь к шести часам, то все будет хорошо. Я решил, что нам лучше уйти к половине третьего, чтобы быть уверенными.