Летний лагерь свингеров (ЛП)

— Можешь оставить себе рождественские деньги. — перебил меня папа. — Тебе придется тратить деньги в Юте. —

Мама кивнула.

— Спасибо. — сказал я с облегчением.

— Но ты можешь вернуть нам деньги этим летом. — продолжил он. —Ты ведь будешь работать со своим другом Трипом, не так ли? —

Удивленный, я кивнул. В прошлом мои родители отказывались принимать мои деньги. Когда я что-то сломал, они заставили меня это исправить – окно, стул, сушилка для одежды (это долгая история). Некоторые вещи не поддавались исправлению, и меня просто наказывали. Но они никогда не брали мои деньги, когда я предлагал их.

Тратить деньги – это не то же самое, что ломать что-то, но достаточно близко. Так что, думаю, я ожидал, что меня просто накажут.

— Ты удивляешься, почему мы приняли твое предложение вернуть деньги. — сказал Папа.

Я подняла глаза, пораженная его проницательностью.

— Сынок. — сказал он ровным голосом, — быть взрослым – это значит, что у тебя будут последствия за свои ошибки. —

Я кивнул. И тут я подавил внутреннюю дрожь: мое маленькое признание перешло в серьезный разговор.

—Теперь, когда ты взрослый, мы не можем наказать тебя, и ты не можешь «исправить» четыре стодолларовые купюры... кроме как отрабатывая их. —

— Я знаю, папа. Я… —

— Дай мне закончить. — сказал он, поднимая руку. — Я много работаю ради денег, которые зарабатываю. Я плачу за еду, одежду, электричество, страховку автомобиля, обучение в колледже, лыжный отдых и бесчисленное множество других вещей. —

Я кивнул.

—У меня есть работа, которая мне нравится, и на ней я зарабатываю на жизнь. — продолжил он. — У твоей мамы тоже есть работа – заботиться о нас. Она не получает зарплату, но тебе лучше поверить, что я не могу делать свою работу без нее, поэтому она мой партнер, 50/50. Мы заботимся о тебе и Эрин, потому что вы наши дети, и мы любим вас. Мы не против позволить вам тратить деньги, когда вы просите об этом. На этот раз, однако, ты потратил деньги, которые не просил – деньги, которые ты должен был использовать только в чрезвычайной ситуации. —

— Я знаю, отец. Я все… —

— Сумма не так уж важна. Но новое платье, туфли и ужин в модном ресторане – это не чрезвычайные обстоятельства, сынок. — сказал он. Он не кричал, когда сердился: он говорил тихо, что было намного, намного хуже. —Ты понимаешь? —

—Да, сэр. —

— Смотри в глаза, когда отвечаешь. —

Я подняла голову и встретился с ним взглядом. — Да, сэр. — повторил я. — Понимаю. — Не знаю, сделал ли он паузу потому, что я не выглядел достаточно искренним, или потому, что хотел довести дело до конца. Какова бы ни была причина, я старался не отводить взгляд.

— Ладно, сынок. — сказал он наконец. — Мы с твоей матерью посмотрим счет, а потом сообщим тебе точную сумму. Когда ты получишь работу этим летом… —

— Я верну вам деньги, как только получу их. — перебил я.

— Сначала ты можете оплатить расходы на свое проживание. — сказал он. — Если, конечно, ты не живешь дома. Но я надеюсь, что ты вернешь нам деньги, как только сможешь. Это понятно? —

Кивнув, я посмотрел ему в глаза.

— Надеюсь, ты чему-нибудь научишься, сынок. — сказал он через мгновение. — Когда ты заработаешь свои собственные деньги, ты сможешь тратить их так, как захочешь. Но до тех пор ты тратишь наши деньги и будешь делать это по нашим правилам. —

— Да, сэр. — ответил я. — Понимаю. И... Извините. —

Услышав это, он разочарованно улыбнулся. — Все нормально, сынок. Только не дай этому случиться снова. —

— Не буду, отец. Клянусь. —

— Хорошо. Поверю на слово. —

Я почувствовал, как сжалось мое сердце: его фраза была почти официальной и определенно серьезной. Если он верил человеку на слово, он ожидал, что человек все понял, несмотря ни на что. А однажды утраченное доверие отца редко возвращалось. Я вдруг понял с абсолютной ясностью, что он больше не относится ко мне как к мальчику. —Я не подведу тебя, отец. — сказал я серьезно.

— Я знаю, Пол. — сказал он наконец. Затем он посмотрел на меня. — Нам нужно успеть на самолет, так что заканчивай собираться. —

Униженный и немного смущенный собственной безответственностью, я встал и направился в свою комнату. Я чувствовал, что подвел своих родителей, и поклялся никогда не делать этого снова. Оглядываясь назад, я уверен, что это именно то, что они намеревались.

В Юте мы остановились в Парк-Сити, в том же шале⁴, что и год назад. Это было недалеко от остальных шале на той стороне курорта, так что у нас было немного уединения.

Друг кары, Виктор, пошел с нами. Он оказался отличным лыжником. Большую часть времени я катался с ним на лыжах, так как Джина и Кара не хотели рисковать на более сложных трассах.

Когда мы, наконец, направились в аэропорт на наш рейс домой, на следующий день после Нового года, мы были истощены, но счастливы. Рейс был не настолько полон, поэтому у нас было место, чтобы немного рассредоточиться.

— Итак, кто поедет с тобой в Ноксвилл? — Спросила Джина вскоре после того, как мы взлетели. — Я имею в виду, кроме Кендалл. —

— Рэн, девочка из моего класса по истории искусств. —

— Я думала, ее зовут Кристи. —