Летний шторм

   Отходили в сторону торпедоносцы, избавившиеся от своих торпед. Собирались в стороне от места боя сбросившие бомбы пикировщики и бомбардировщики. Там же кружили истребители, расстрелявшие боезапас. Первой волне самолётов пора было уходить к своим кораблям, топлива оставалось недостаточно для дальнейшего боя. Футида отдал команду на подготовку отхода, и самолёты, группируясь по боевым подразделениям, пошли на север.

   Впрочем, к Пёрл-Харбору подходила вторая волна японских самолётов. Определять цели в сплошном дыму горящей гавани было сложно, но второй волне и не ставилась задачи приоритетной работы по кораблям. Ей, почти наполовину состоящей из бомбардировщиков всё тех же "журавлей", достались цели попроще. Постройки порта, верфи, оставшиеся аэродромы. База подлодок и нефтехранилище. Последние цели внесли в список непосредственно перед выходом к месту старта самолётов с авианосцев. Но только в случае удачного накрытия первой волной основных целей.

   Подходящая волна перестроилась и устремилась к своим целям. Встала перед ней сплошная стена чёрных разрывов. Зенитчики американской морской базы торопились остановить нового врага. Натыкались на разрывы пилоты штурмовиков, устремившиеся к нефтехранилищу. Развалились на части два бомбардировщика, которые нарвались на особо удачные выстрелы зенитных пушек. Истребители устремились на позиции зенитчиков, выключая из боя самого опасного врага, но и сами напарывались на очереди зенитных пулемётов и малокалиберных автоматических пушек.

   Футида невольно поморщился, этой волне достанется намного больше. Если дело будет так продолжаться и дальше, то в следующие налёты пускать будет нечего. Но рано думать о том, что свершится позднее. Футида достал фотоаппарат и принялся снимать затянутую дымом бухту, следовало подготовить документальное свидетельство успеха своей работы.

   - Хэнк, снаряды давай! - Кричали от позиции ближайшей 37-миллиметровой зенитки, добавляя всяческие пожелания нерасторопному Хэнку, самым безобидным из которых был совет утопиться самому, пока ему не помогли товарищи по расчёту. А самым распространённым обещание вставить обойму со снарядами в задницу Хэнку, если тот не притащит её, обойму, в следующую минуту.

   Хлопали за стеной пакгауза попавшие в огонь патроны. Стонал раненый лейтенант О'Брайен, не желающий отправляться в госпиталь пока идёт бой, хотя толку от его присутствия было не так уж и много. Скорее он даже мешал, не позволяя Биллу перейти на привычный ему с детства язык, не обременённый всякими лишними словами, которые оказывается абсолютно необходимы. По словам лейтенанта. Хотя и Билл, и большинство его родственников и соседей спокойно обходились без них. Этот лейтенант был одной из казней египетских для Билла, как и сам Билл для лейтенанта О'Брайена. Биллу Хэндриксу пришлось заучивать десятки незнакомых в его прежней жизни слов, обозначающих все эти хитрые детальки, ответственные за работу крупнокалиберного пулемёта, в расчёт которого угораздило попасть Билла. Лейтенант краснел и наливался бешенством каждый раз, когда вместо мудрёного и непонятного названия Билл, по привычке, обзывал очередную часть пулемёта "фиговиной".

   И чего злился? "Хигги-вонючка" ни одного мудрёного слова не знал, но всегда был самым лучшим механиком в окрестностях Джексонвилла. Недаром все их соседи всегда ремонтировали свои трактора и прочие машины только у него. Хигги не отказывался от работы и всегда приводил технику в порядок. Даже когда кузен Хью умудрился сорваться на тракторе в Большой овраг. Кузена доктора спасти не смогли, а вот трактор "Вонючка" восстановил. И даже плату взял вполне терпимую, намного меньше, чем стоила бы покупка даже подержанного трактора.

   Билл заправил новую ленту в пулемёт, передёрнул затвор, проверил, как движется ствол, переместив его от угла пакгауза, до решётчатой ноги портового крана. Сектор обстрела не так уж и велик, но времени выбрать более удобную позицию не было. Да и позднее возможности переместиться в более подходящее место японские самолёты не дали. С первых минут налёта, когда окончательно стало понятно, что это война, лейтенант собрал перепуганных солдат подчинённого ему взвода и выбрал из испуганной толпы тех, кто сохранял способность реагировать на его команды. В их число попал и Билл Хэндрикс. Потом тащили пулемёт, устанавливали на сваленные у крана ящики, взламывали склад с боеприпасами. "Красавчик" Полонски, любимчик лейтенанта, поначалу не смог очухаться от испуга, и к пулемёту стал Билл. Пусть он и не мог бодрой скороговоркой перечислять все части пулемёта, но давить на гашетку умел, и неплохо умел. Билл мог поклясться, что несколько японских самолётов, пролетавших мимо их позиции, унесли отметины от его пуль.