Летний зной

— Ну, я господина ок-Дрейса убил, когда он на меня, свободного человека, оружие поднял. Хочешь, господин, и ты попробуй, вытащи свой меч, а? И пусть Пресветлый рассудит. Ок-Дрейс был на коне, с оружием и при всех своих железках, а я, как теперь вот — безоружный. Пресветлый рассудил нас, хочешь — и ты его суд испытай?

Рыцарь едва глянул в глаза Гедору, и тут же уставился в сторону, смотреть на бандита прямо и ему оказалось не под силу.

— Госпожа вам три дня дает на раздумье, — бросил дворянин. — До тех пор вас не тронем. После — пеняйте на себя. Эй, дорогу!

Господин развернул коня, люди отступили. Рыцарь бросил через плечо:

— Мое имя ок-Ренгар, и, клянусь своим мечом, если через три дня не покоритесь, этого города не станет.

Толпа ахнула. Но Гедор уже шагнул вперед, на пустой пятачок и обернулся, чтобы его было лучше видно. Он разглядел в толпе то, что требовалось, и был готов говорить.

* * *

— Эй, люди! — зычно окликнул Мясник. Шум сделался тише.

— Глядите, жители Вейвера! Вот он я, не таюсь, не прячусь! И не боюсь!

Стало совсем тихо. Рыцарь будто невзначай придержал коня, ему тоже следовало послушать, как обернется дело.

— Вот я и есть первейший зачинщик, — продолжал Гедор. — Ежели таков будет ваш приговор, нынче же в руки палачей отдамся!

Денарелла проталкивалась сквозь сборище к мужу. Селезень осторожно поддерживал ее под руку и заботливо прикрывал от толчков. Люди сторонились и давали женщине дорогу. Гедор потянул руку, и жена встала рядом. Ладони она положила на круглый живот, будто обняла заключенное в утробе дитя.

— Вот прямо со всей семьей и отправлюсь на суд! — продолжал Мясник, нежно привлекая к себе жену. — Ежели так вы с нами поступите, ежели так решите.

— Какой суд у Дрейсов, это не суд, а казнь беззаконная выйдет! — выкрикнула из задних рядов женщина.

И тут же десятки вейверцев дружно загомонили. Вид беременной женщины, нежно прильнувший к мужнину плечу, действовал безотказно.

— Ты, мастер, это, не спеши, — гулко прогудел Увин. — Кто ж тут без совести, кто без сострадания? Безвинных-то на казнь отдавать — кто, говорю, решится?

— Однако и грозят нам господа, — робко вставил старшина ткачей.

— Потому и грозят, что ничего сделать не могут, — возразил Гедор, он не бубнил, не мялся, говорил отчетливо и громко. — Три дня на раздумье — к чему нам дадены? Чтобы мы со страху измучились, чтоб одурели с перепугу. За три дня любой трус дойдет по беспамятства.

— И то верно, — поддержали из толпы. — Пугают зазря!

— Или мы сразу не знали, как обернется со смертью ок-Дрейса? — гнул свое Гедор. — Да знали же заранее, ведь не болваны мы! Рано или поздно, а должно было случиться такое, как нынче. Рано или поздно пришлось бы за свои права встать с оружием! Ну так чего бы не нынче?

— И встанем! А чего! — выкрикнул дюжий парень из кузнечного цеха, то ли племянник, то ли двоюродный брат Увина.

Крик подхватили, многие молодые мастера искренне были рады присоединиться к этим словам храбреца. Если кто и спорил, то в общем хоре их было не слыхать, преобладали воинственные призывы. Гедор кивнул молотобойцу и повысил голос:

— Вот я и говорю…

Снова стало тише и Мясник продолжил:

— Вот я и говорю: была бы у сеньора ок-Ренгара сила, он бы не явился сюда с речами, а попробовал на нас неожиданно напасть, потому что любой воин вам скажет: внезапное нападение усиливает втрое! А раз явился пугать, стало быть — нет за ним силы! Наш страх — его оружие, так отберем у него оружие!

— Ты ошибаешься, мастер, — бросил рыцарь, обернувшись, — но убедишься в этом только через три дня.

Однако эти слова пропали впустую, ок-Ренгар больше не мог запугать горожан, настроение толпы качнулось в противоположную сторону, и рыцарь тоже это понял. Двинул коня в коридор, открытый толпой, и поехал прочь. Мальчишки свистели воину вслед — с безопасного расстояния.

— Ну что, почтенные мастера члены Совета, — предложил Гедор, — пойдем-ка в ратушу, обсудим дела военные? Мыслю я, честности от господ ждать не приходится, им свое слово нарушить — что высморкаться. Полагаю, и трех дней у нас нет.

Толпа зашевелилась, пришла в движение. Представление окончилось, и члены Совета двинулись к ратуше, они снова поступали по слову Гедора. Мясник тоже пристроился к веренице старшин, но Ривен осторожно потянул его за рукав:

— Эй, мастер Гедор, — если я с парнями помогу вам от господ отбиться, сколько нам Вейвер заплатит?

— Оружие из городского арсенала получите сполна, — кивнул Мясник и улыбнулся — до того холодной улыбка вышла, что у Ривена что-то внутри нехорошо так дернулось.

— Да я не про оружие.

— Заплатить вам? За что? Тебе, мастер, так или этак отсюда пути нет, придется с нами оборону держать, и твои советы мне понадобятся. Я ж не полководец, не вояка, вот ты и научишь нас, как ловчей город отстоять.