Лето 1977 (СИ)

«Да. Хочу! Ну, что, довольна? Всё теперь ясно? Всё теперь расставлено по своим местам?! Совесть, ау? Ты слышишь меня?! Молчишь? Тогда возьми и заткнись нахрен!.. Ну а насчёт воровства, то является ли воровством лунный грунт, привезенный на Землю по отношению к лунатикам? В смысле лунянам, в смысле лунтикам или кто там живет. Никого не живёт? Откуда знаешь? Ах ты там была… Да ты мля п***ь, а как хорошо всем известно — п***ь, не мешки ворочать! Ну, что молчишь? Я ничего не крал, ибо невозможно украсть, то чего нет, то чего в природе не существует! Так что теперь я решаю, ибо именно я наследник знаний исчезнувшего мира. Неплохо сказано, а… совесть?!

Да и вообще, само моё появление уже нажало кнопку — «Эффект бабочки». Теперь много чего не будет, но и много, чего появиться нового. Непонятно почему? Ну вот ещё один пример: я, попал в этот мир и поднял газету, лежащую на улице, выкинул её в мусорное ведро. Эта газета и может является, тем детонатором, той вилкой из-за которой разойдутся две реальности. В одной вероятной реальности газета валяется полгода на улице и загораясь от окурка, воспламеняет кучу мусора, из-за чего впоследствии сгорает половина города. А в другой вероятной реальности, где газету увозят на свалку, её находит бомж, читает статью о мошенниках, проникается идеей и взявшись за ум становится министром, который…

А насчёт несуществующей чужой интеллектуальной собственности… вон есть Китай. Ворует существующую интеллектуальную собственность у всего мира и не парится. На всевозможные лицензии давно забит большой болт. Воруют вообще всё, начиная от айфонов и заканчивая самолётами СУ-35, и им пофигу на всех, в том числе и на мировое сообщество!

Там живет, вроде как, два миллиарда человек. Кого? Воров? На них лишь «сявкают» и ничего не могут поделать, а они кусают! Так если пофигу Китаю, то ты совесть, даже не представляешь на сколько пофигу мне. И на мнение каких-то «марализаторов», которые не додумываются бычки из пепельницы машины выкинуть в урну, а выкидывают на дорогу, или идут по левой стороне пешеходного потока, толкаясь и не понимая, что не так, мне на их мнение плевать с высокой горы! То чего нет — своровать невозможно!»

— Александр, приходи завтра на репетицию. В шесть вечера. Сможешь? Пожалуйста, приходи, а? — глядя на меня сосредоточенным взглядом обратился ко мне Антон. Я оглядел моих маленьких и наивных детишек. Все взгляды были направленны на меня. Они ждали, что ответит «папа».

«Вот прибило людей-то».

— Постараюсь, может и подойду ненадолго, — не стал особо сильно «набивать себе цену» великий комбинатор.

Мы попрощались, и я поехал домой. Нужно было умыться, привести себя в порядок, перекусить и позвонить маме. Ну, а ночью я собирался посетить «ночную» школу и в очередной раз воспользоваться там, местной печатной машинкой.

Глава 18

1 августа. Понедельник. Вечер. Студия.

Новости дня: В Индии предложено ввести всеобщий запрет на алкоголь с 1981 года.

Начало шахтёрской забастовки в Румынии.

Три девицы под окном
пили водку сок и ром.
Лишь одна смогла девица
без проблем войти в светлицу.

— Куда? — спросил строгий вахтёр в молодости наверняка служивший в милиции или «типа того».

— Здравствуйте, я хотел бы пройти к ребятам в студию. Я вчера тут был уже, — пояснил культурный я.

— Ну тык, то вчерась. Иди звони 312 и пусть тебя встретят. Вон телефон.

Телефон был «внутренний» — «местный». Я набрал номер.

Встретить меня подошел Дима. Был он, как и вчера — «подшофе».

— Михалыч, это школьник из подшефной школы. Мы ему уроки игры на гитаре, кхе… кхе… кхе… преподаем. Начальство в курсе, — прокашлялся «преподаватель» и покосился на меня.

«Ну, ну. Преподавайте, «преподавальщики»», — пронеслась мысль, и я усмехнулся.

Мы прошли через «голема охраняющему вход в пещеру с сокровищами» и спустились в подвал студии, где что-то горячо обсуждалось. Со мной все дружно поздоровались и продолжили о своём. Как оказалось, обсуждали они уход из коллектива басиста Иннокентия.

— Юля, может быть ты ему ещё раз позвонишь?! — упрашивал Антон.

— Да я ему уже три раза звонила. Он сказал: «нет»! Я не хочу больше ему звонить! Он предатель! Нас бросил. Ведь в октябре у нас намечалось выступление. Остался только два месяца. Он же обещал, что мы сделаем ещё как минимум две песни! Что же теперь делать?! — паниковала реинкарнация.

— Сева, может поспрашиваешь в училище, на своём курсе? Может есть гитаристы, которые согласятся поиграть на басу, — предложил Дима. Тот пожал плечами и промямлил без энтузиазма: — Да, конечно, поспрашиваю, хорошо.

— А я ему вообще пять раз звонил, — вдруг сказал Мефодий. — Он нам не товарищ! Хороший товарищ, так со своими друзьями бы, не поступил!

— Что же делать-то? Где мы возьмём бас-гитариста? — задал вопрос в никуда расстроенный Антон.