Лето без милосердия

— Веди, я с тобой, — чужая сила подхватила и понесла, оставалось лишь направить и указать цель. Не в самом доке, но рядом, в тупике между стенами двух складов, ощущался человек, почти полностью спрятанный от слежки, укутанный в несколько слоёв заклятий, едва видимый тенью среди теней. Пожалуй, сам Тил, без Перрита, не сумел бы заметить. Зато сходу мог сказать, какими именно амулетами тот обвешался — знакомые плетения-то! Зря, что ли, Тил Бретишен разбирал досконально захваченные на вражеской базе трофеи?

— У него мощный отвод глаз, наши охранники не увидят даже. При такой маскировке хоть в ворота входи, — Тил усмехнулся, — если бы там маги не стояли. Но не сам чаровал, готовые амулеты.

— Ещё бы он сам чаровал, менталист все же. Приготовься, — Пэррит зачем-то размял руки, — держись, с-с-щас я его!

Ментальный удар был такой силы, что и Тила задело до звона в ушах, но теперь уж он не боялся потерять вторженца. Не он, так Перрит не упустит!

— Эй, Тил, ты вот только сомлеть мне здесь не вздумай! Бежим, прихватим мерзавца тёпленьким, пока не очухался.

Прихватить для начала пришлось охранника, одного из стоявших у ворот, сонного и недовольного. К счастью, Перрита он послушал без вопросов, и в тупичок между складами они успели почти вовремя. Позже, чем надо бы — вражеский менталист уже очухался от удара и как раз поднимался на ноги. Тил скорее почувствовал это, чем увидел: ночная темнота скрывала врага не хуже заклятий, но заклятия все же были, и враг на весь тупик полыхал злорадным удовольствием, представляя, как ловко он сейчас оставит их всех с носом. Струна связи, хоть и ослабевшая, ещё действовала, и Тил точно знал, чем тот сейчас озабочен: сумеет ли уволочь с собой хоть одного пленника или разумней будет всех положить на месте? Риск велик, но сведения нужны. Сведения нужны, почти ничего не узнал, но риск…

— Не о том думаешь, — прошипел Тил. На роль ценного источника сведений из троих больше всего подходил он, понимание этого, на удивление, не пугало, а злило. Ещё не хватало оказаться в плену и быть вынужденным выбалтывать тайны, которые нужно сохранить от врага любой ценой!

Если знаешь плетения, разрушить чары куда проще, чем наложить. А уж в невидимости и отводе глаз Тил за последние месяцы стал докой. Правда, сил после ментальной схватки маловато осталось, но…

— Пэррит, поддержи.

Объяснять не пришлось, есть все же плюсы и в менталистике. Взяв в горсть щедро брошенную коллегой силу, Тил сосредоточился, нащупал плетение отвода глаз и дёрнул, надрезая нить основы. Ещё рывок, влить силы, и остаётся лишь следить, как распускаются и тают замысловатые петли и узоры чар. Не сложнее, чем озорному котёнку — запутать бабкино вязание. Даже похоже в чем-то.

— А теперь берите его, — сам он не сумел бы уже и руки поднять, выдохся. Но своё дело сделал, верно? Пусть не сам захватит этого лазутчика, но на свой счёт записать имеет право.

Но тут вражеский маг вскинул руки, и по узкому пространству между стенами прошла тугая воздушная волна. Ударила в грудь, вышибая дух, опрокинула навзничь. Мелькнула перед глазами выщербленная кирпичная стена, следом — тёмное небо в белесом мареве подсвеченных луной облаков, и тут же ударило ещё, словно тараном, обрушивая стены на сбитых с ног людей. Последним усилием Тил попытался одновременно поставить щит от камней и послать сигнал тревоги охранникам в караулке, но с первым точно не получилось, не его это, а второе? По крайней мере, он мог надеяться. И радоваться, что врагу теперь не до пленников, самому бы убраться.

Хорошо ещё, что тот был один. Силён, против троих устоял и вырвался, а если бы…

Что «если бы», Тил не додумал: мысли путались от боли, и он, убедившись, что враг ушёл, сосредоточился на собственных проблемах. Отрешиться от боли, проверить, живы ли Пэррит и охранник, дождаться помощи и не сдохнуть. И, черт бы все побрал, это охрана никуда не годится или они сами дураки, что вышли всего лишь втроём из дока?

ГЛАВА 13, в которой мэтр Вальдих хотел бы разорваться на десять отдельных магистров