Лето больших надежд

Когда он попал сюда в первый раз, то был совершенно очарован летним лагерем. Выросший в старинном, пахнущем пылью доме в Новом Орлеане, Джулиан вспоминал, что его детство было наполнено пожелтевшими книгами, разбросанными на каждой подходящей поверхности. Столы и столики были завалены бумагами, записями, журналами и всеми известными человеку запоминающими устройствами. Это была едва ли респектабельная часть города, отделенная парой переулков от района, где привлекательные женщины не решались гулять с наступлением темноты. Его отец запрещал ему гуда ходить в те редкие моменты, когда был рядом с сыном.

Луис часто забывал о Джулиане, поскольку был эксцентричным гением. Он был действительно чокнутым профессором, неряшливо одетым, с плохой стрижкой, в очках, похожих на донышки бутылок от кока-колы. У него был блестящий ум и сумасшедшая личность. Но только одно в облике отца смущало Джулиана — он был черным и худым, словно веревка.

Джулиан пытался делать все, чтобы привлечь внимание отца, но ничего никогда не срабатывало. Ни отличные отметки в школе, ни полный провал в каждом классе. Если он пытался казаться больным или раненым, ему надоедало лежать в постели прежде, чем его отец это замечал.

— Я буду с тобой через минуту, — обычно говорил Луис Гастинс, его лицо освещал слабый свет компьютерного монитора.

Хотя научные расчеты профессора были абсолютно точными, он никогда не знал, сколько продлится его «минута». Профессор Гастинс населял вселенную внутри компьютера, и в ней он чувствовал себя куда более комфортно, чем в повседневной жизни в мире, где нужно было помнить дни рождения и покупать продукты. Иногда казалось, что он вообще забывает, что у него есть сын.

Джулиан развлекал себя рискованными предприятиями. Он забирался на верхушки деревьев и пожарные лестницы, высокие мосты и крыши домов. Он научился любить ощущение опасности в своей крови и бестелесное ощущение полета, прыгая со своим скейтбордом или занимаясь серфингом на горячем ветру пролива Мехико.

Джулиан не мог представить себе родителей вместе в одной комнате и куда меньше в одной постели. Его мать, блондинка и секс-бомба, и его отец, сумасшедший профессор. О той судьбоносной встрече его отец мало что мог сообщить.

— Это была конференция по реактивным двигателям на Ниагарском водопаде, — рассказал он. — Она выступала в клубе, а я представлял доклад о прорыве моей исследовательской команды, которого мы добились в изучении солнечной и лазерной технологии. Нам было что отметить.

Когда Джулиан был маленьким, он был незнаком с термином «связь на одну ночь», и его отец не просветил его. Отец Джулиана был на пятнадцать лет моложе его матери. Джулиан сжимался при одной мысли об этом.

Позже мать Джулиана заполнила еще несколько пустых мест в этой истории.

— Когда ты родился, я поняла, что не смогу поддерживать еще одного ребенка, поэтому передала Луису полную опеку.

Джулиан подозревал, что ситуация была более сложной. В конце концов, он пришел к заключению, что это был несчастный случай, нежеланный ребенок, результат отношений двоих людей, которые провели вместе короткое время.

Несколько лет тому назад его отец вдруг вспомнил, что нужно объяснить сыну опасности секса без контрацепции. Он сделал это в привычном для него стиле, словно прочитал лекцию о поступательном движении в развитии контрацептивов. Затем он вручил Джулиану коробку презервативов.

Жизнь профессора колледжа не была полна опасностей, но эксцентричный гений, который водил проржавевший «дастер» в час пик, только и ждал, чтобы случилась авария.

День, в который жизнь Джулиана изменилась, был совершенно обычным. Последнее, что Луис сказал ему в то утро, не было ни мудрым, ни пророческим. Он просто сообщил Джулиану, что не придет домой к обеду.

Только на следующее утро кто-то вспомнил, что нужно позвонить ему. Луис Гастинс попал в аварию, и, когда он вышел из комы, образовавшаяся в мозгу опухоль сделала его паралитиком. Он был даже доволен этим поворотом событий, потому что после некоторых тренировок он все еще мог управляться с компьютером и мыслить как гений. Первое, о чем он подумал, это то, что он больше не может присматривать за своим четырнадцатилетним сыном. Джулиану придется отправиться жить к своей матери.

Она согласилась, и он снова заподозрил, что во всей этой истории есть скрытый смысл. Он был уверен, что этот смысл — щедрое финансовое обеспечение. Джулиана поселили в Чинно, Калифорния, непривлекательный городок у шоссе, где жила его мать и работала официанткой, смешивающей коктейли в театре в буфете с обедами, все еще с надеждой сделать карьеру на сцене. Здесь он присоединился к толпе скейтеров и малолетних нарушителей закона, проводя большую часть своего времени в поисках острых ощущений и находя способы избегать ответственности. Когда несколько месяцев спустя по телефону сообщили, что его отец умер, Джулиан понял, что попал в тупик.