Лето. Деревня. Любовь (СИ)

Маша старалась не смотреть на Юрия лишний раз. Он вызывал у нее противоречивые чувства. Слишком проницательный. Слишком внимательный. Слишком высокий. Слишком красивый. Слишком пугающий. Слишком сложный для ее восприятия. Слишком много всяких «слишком». Он заставлял ее нервничать. С чего он взял, что Принцесса приемная? Не Люська же проболталась? Нет, Люська не могла, она поклялась, что никому не скажет.

Маша не привыкла быть в центре внимания противоположного пола. В их школе работали несколько мужчин, но они выбирали объектами своих симпатий других учительниц. Помоложе, постройнее и пообщительнее. Скорее всего, поэтому Маша терялась, когда Юрий обращался к ней. И сама себя ругала за такую несвойственную ей чувствительность. В конце концов, она не девочка, а взрослая женщина, ей тридцать семь лет. Она умеет общаться со всеми, ведь к ней на родительские собрания приходят не только мамы, но и папы. Иногда очень даже симпатичные. И остаются, чтобы обсудить с ней наедине вопросы, касающиеся успеваемости их детей. Может, она так робеет перед Юрием, потому что он не папа ее ученика или ученицы? Но у него нет и не может быть к ней никакого мужского интереса, он просто хозяин ее дома, сосед, вот и все. И общается он с ней по-соседски. Надо просто понять и принять, что в его внимании к ней нет ничего особенного. И тогда станет намного проще и спокойней существовать с ним под одной крышей.

— Марьванна, ты чего зависла? Опять грезишь с открытыми глазами? Обо мне, надеюсь? Ключи от машины давай сюда, говорю, — рявкнул Юрий прямо ей на ухо.

А сегодня он еще и слишком ворчливый, с неожиданной досадой подумала Маша. Ну уж нет, так просто она ему не сдастся. Она едет выгуливать своих детей, купаться, загорать и наслаждаться летним днем. Никому не позволит испортить себе настроение. И еще она точно знает, как приструнить своего навязчивого спутника.

Отдала ключи, проследила, как он пристегивает сзади Ивана и Лучика. И только после этого села на пассажирское кресло и мило улыбнулась водителю. Он аж весь напрягся, чувствуя подвох. И не зря! Маша бодро продекламировала:

— Я пришел к тебе с приветом,

Рассказать, что солнце встало,

Что оно горячим светом

По листам затрепетало;

Рассказать, что лес проснулся,

Весь проснулся, веткой каждой,

Каждой птицей встрепенулся

И весенней полон жаждой;

Рассказать, что с той же страстью,

Как вчера, пришел я снова,

Что душа все так же счастью

И тебе служить готова;

Рассказать, что отовсюду

На меня весельем веет,

Что не знаю сам, что буду

Петь — но только песня зреет.

— Афанасий Фет! — тут же закричал сзади Лучик, довольный, что услышал знакомые строчки.

— Точно! — показала ему большой палец Маша. И бросила пытливый взгляд на Юрия. Он улыбался. Сдержанно, краешком губ, но точно улыбался! Это был так непривычно, что Маша сначала даже подумала, что у нее галлюцинации.

— Безумная ты баба, Марьванна! — наклонившись, чуть слышно шепнул ей Юрий, заводя машину. А вслух хвастливо прибавил: — Этот стих и автора даже я знаю! Лука, прикинь? Я крут! Поставь мне «пятерку» в журнал, Марьванна!

Комплимент так комплимент! Даже и не помнила уже, когда она нечто подобное слышала от мужчины. Настроение у Маши резко скакануло вверх. Она опустила на глаза солнечные очки и, невольно улыбаясь, начала смотреть в окно. Согласна, безумная.

До пляжа ехали недолго. В такую рань еще никто не купался, зато чуть выше по течению, там, где река делала небольшой изгиб и образовывала заводь, на другом берегу уже сидели несколько рыбаков. Макаров молча помахал им рукой и начал вытаскивать из машины сумки и удочки. Маша расстелила покрывало на траве и достала игрушки. Ваня и Лордик уже бегали друг за другом по лужайке. Лучик в нетерпении прыгал вокруг Юрия. Мальчик совсем большой, конечно, ему хотелось мужского внимания. Пусть даже такого: случайного, разового. Маша не досадовала и не ревновала. Она проводила двоих рыбаков — большого и маленького — полным теплоты взглядом, а потом переключилась на Ванечку.

Она всегда хотела, чтобы у нее было несколько детей. Не один, а два или три, или даже больше. Ведь братья и сестры — это родные души, это поддержка друг другу перед лицом зачастую враждебного внешнего мира. Как здорово, что у Вани есть Лука, старший брат, который будет за него заступаться и учить недоступным Маше пацанским премудростям. Как здорово, что у Лучика есть Ваня, который всегда будет преданно им восхищаться и впитывать все наставления своего старшего брата. И как повезло ей, Маше Малинкиной, что у нее есть ее дети, и есть это летнее беззаботное утро, и эта лесная река, над которой висит утренний туман, и этот одуряющий воздух, благоухающий дивными ароматами.