Лето Гелликонии

До «Союза» уже было рукой подать - его и королеву разделяло расстояние в несколько корпусов судна. Дельфины все еще тормозили ход корабля, плотной массой собравшись перед его носом - и ближайший двор, и совершенно неизвестные королеве. Сквозь завесу дождя королева различила на мостике сиборнальского корабля фигуру Пашаратида - он бешено жестикулировал, отдавая команды. Ио тоже заметил ее.

Пашаратид, высокий и стройный, стоял в распахнутой куртке, подставив ливню грудь, его борода вызывающе торчала вперед, морская фуражка была лихо сдвинута на затылок. Впившись в королеву взглядом, он внезапно оживился.

У ног Пашаратида лежало копье. Подхватив его за древко, он сбежал по трапу к борту, перемахнул через леер и, держась одной рукой за веревки, принялся остервенело бить острием вниз. После каждого удара морская вода окрашивалась красным. У бортов корабля закипела пена. Пашаратид без устали продолжал колоть.

У суеверных моряков дельфины считались неприкосновенными. Ближайшие друзья духов из морских глубин, эти животные, по мнению мореходов, не могли причинить вреда. Но попробуйте причинить вред дельфину, тем более убить его, и за жизнь такого глупца, за судьбу его корабля никто не даст и ломаного гроша.

Испуганные моряки пытались вырвать копье из рук Пашаратида. Не скоро, но это им удалось, и оружие убийства полетело за борт. Некоторое время после этого разъяренный Пашаратид продолжал драться на палубе, куда его оттащили несколько человек, но от него никому уже ничего не было нужно. Довольно скоро драка утихла сама собой. Добрые друзья королевы, защитники бухты Гравабагалинен, одержали победу в схватке с человеком.

Ливень и ветер бушевали с небывалой яростью. Буря достигла апогея. Высокие водяные валы в невиданном бешенстве обрушивались на берег. Королева закричала, торжествуя победу. В своем восторге она очень напоминала свою мать, Шаннану Дикую; испугавшись, как бы королева снова не бросилась в воду, генерал ТолрамКетинет заботливо увел ее от беснующихся волн.

Из брюха туч в море и землю били молнии, которым вторили громовые раскаты. Несущиеся по небу тучи расступились, выпустив из своей завесы «Добрую надежду», словно озаренную призрачным серебряным светом. Оба сиборнальских корабля разделяло едва ли треть мили, и матросы на отстающем судне прилагали все силы, чтобы подоспеть ко входу в бухту сразу за товарищами.

Целая армия дельфинов, вырвавшись из горловины бухты, устремилась навстречу «Доброй надежде», словно по команде невидимого военачальника.

Внезапно море содрогнулось. Волны вокруг лорайского корабля словно вскипели. Находившиеся на берегу впоследствии клялись, что море вокруг «Надежды» действительно кипело. Вода пошла водоворотами и забурлила, в ней замелькали какие-то огромные тела. Вдруг поднявшееся из моря невероятных размеров существо стряхнуло с головы воду. Существо поднималось и поднималось, и так до тех пор, пока его темя не оказалось выше мачт «Доброй надежды». На морде существа горели жарким огнем глаза, а ниже зияла огромная, как ворота, зубастая пасть и вились напоминающие угрей усы. Вслед за первым из моря поднялись еще несколько чешуйчатых тел, толщиной в несколько раз превышающих человеческое. Они казались порождением бури и волн.

Судя по резким, дерганым движениям голов, змеи были разъярены. Некоторые из них, постояв над водой, снова ныряли и плыли кругами, показывая над поверхностью в напитанном влагой воздухе гладкие черные тела.

Огромная голова одного из змеев вынырнула у борта «Доброй надежды», подняв водяной вал, от которого корабль закачался. Два змея принялись за дело совместно. Они что было сил вспенивали море, заставляя его бурлить. От могучего удара хвостом борт каравеллы затрещал.

Еще через мгновение невиданные змеи исчезли. Там, где они последний раз появлялись на поверхности и куда нырнули уходя, вода лежала ровно, без волн, заряженная внутренним напряжением. Явившись на зов дельфинов, змеи вновь ушли туда, откуда нагрянули, в невероятные, тишайшие глубины океана. Человеку редко доводилось видеть их воочию, и тем не менее змеи-великаны составляли неотъемлемую часть круговорота жизни Гелликонии, приспособившейся к суровым переменам Великого Года.

На теперешней стадии своего существования змеи были бесполыми. Период их активного спаривания давно миновал. Когда-то летучие, змеи веками предавались лишь любовным утехам, неустанно производя потомство. Подобно гигантским стрекозам, они и им подобные кружили, ухаживая друг за другом, над бескрайними просторами полярных шапок планеты, где у них не было не только врагов, но и свидетелей их забав.

С наступлением Великого Лета летучие змеи, совершив перелет на юг, к океанам, селились в морях, в том числе и в море Орла, названном так в честь змеев не слишком сведущими в орнитологии рыбаками прошлого. На далеких островах, Пуриче и Лордри, змеи сбрасывали крылья. Лишенные конечностей, извиваясь, сползали в море и исчезали в его глубинах.