Лето мафии

Постепенно ко мне вернулись воспоминания о событиях этой ночи: стоянка… драка… Терри. Ее больше нет в живых. Почувствовав, как мои глаза заполняются влагой, я начал обдумывать план отмщения. Вдруг открылась дверь. Внезапно хлынувший свет на какое-то время ослепил меня, затем я разглядел силуэт человека с подносом в руках. Он был в розовой рубашке, желтом галстуке шириной четыре дюйма и брюках из полосатой льняной ткани на красных подтяжках.

Это был Беппо Пальмьери, водитель Джи-джи Петроне. Он приходился Джи-джи шурином, и только поэтому тот его терпел. Беппо был туповатым лентяем средних лет, чей рот работал не переставая, как заводной. Как только Беппо начинал говорить, слова лились из него непрерывным, нескончаемым бурлящим потоком.

— Я принес тебе обед — ты любишь сосиски в тесте? Неважно, вот тебе пара, и бутылка коки — лично я предпочитаю пепси, и я попросил пепси, но мне принесли коку — вот и думай сам.

Поставив поднос на пол рядом со мной, он освободил мне одну руку. Другая осталась прикованной к трубе. Затем Беппо выпрямился и смахнул с полки джинсы, рубашку и стоптанные ботинки. Все это свалилось мне на колени. Ни трусов, ни носков не было.

Повернувшись ко мне, Беппо продолжал:

— Если хочешь, можешь одеться, но можешь и не одеваться, решай сам, — что до меня, то мне все равно, но, как я уже сказал, если хочешь, можешь одеться.

— И как прикажешь надевать рубашку? — спросил я, указывая на наручник на запястье.

— А тебе что, выходить на подиум? Натяни один рукав, а второй пусть болтается, — как знать, может, после тебя это войдет в моду. Приятного аппе-титта… если что-нибудь понадобится, просто крикни: Беппо! — это я. Толку никакого не будет, но ты все равно попробуй… до встречи. — Он закрыл дверь, и тесное помещение погрузилось в полумрак.

— Твою мать, — пробормотал я, протягивая руку к бутылке коки.

В половине первого дня Мальчонка и Рыжий вошли в ресторан «Мандарин» на Четырнадцатой улице. В зале была толчея обеденного перерыва. Ребята сели за маленький столик, и Мальчонка изучил меню.

— Что будешь? — спросил он.

Рыжий, поморщившись, ответил:

— Терпеть не могу все китайское!

— С каких это пор?

— С раннего детства.

— Ты никогда об этом не говорил.

— А ты не спрашивал.

— Ты что, извращенец? С чего это ты терпеть не можешь все китайское?

Не дожидаясь ответа, Мальчонка заказал обоим по рулету с яйцом, по тарелке острого супа и по порции жареного цыпленка с рисом.

Зал был довольно просторный, столиков на пятьдесят. Среди посетителей были как европейцы, так и азиаты, и служащие, и рабочие. Официанток было четыре, три постарше и одна молодая, все азиатской внешности. К ребятам подошла одна из официанток в годах, но они успели заметить, что у очень привлекательной молодой китаянки, которая обслуживала сидящих за соседним столиком, на груди табличка с именем «Глория». Судя по всему, именно это и была подружка Станковича.

Закончив есть, Мальчонка обратил внимание, что у Рыжего все тарелки чисты.

— Кажется, ты сказал, что терпеть не можешь все китайское, — заметил он.

Рыжий пожал плечами.

— Есть очень хотелось.

Мальчонка заплатил по счету, и они вернулись к старенькому «Форду» Анджело. Машина стояла на противоположной стороне улицы прямо напротив ресторана, откуда прекрасно просматривалась дверь. К двум часам дня в ресторане из посетителей почти никого не осталось, и десять минут спустя на улицу вышли две официантки в годах.

— Наверное, у них перерыв до ужина, — предположил Мальчонка.

Рыжий протянул руку:

— Вот она!

Из ресторана вышла Глория с пакетами, наполненными едой на вынос. Пройдя по улице, она остановилась у машины, отперла дверь и села за руль.

— Черт побери! — пробормотал Мальчонка. — Это же черный «Додж»!

— Готов поспорить, это машина Колуччи, — согласился Рыжий.

Глория тронулась, и Мальчонка поехал следом за ней. Она проехала на запад по Четырнадцатой улице, затем свернула на юг на Вест-Сайдское шоссе и нырнула в тоннель Холланд.

— Куда она направляется, черт возьми? — воскликнул Мальчонка.

— В Хобокен, — ответил Рыжий.

— Колуччи живет не в Хобокене. Там не живет никто из его банды! — выругался Мальчонка. — Проклятие, кто живет в Хобокене?

— Вероятно, эта косоглазая, — предположил Рыжий.

Машина Глории вынырнула из тоннеля в Хобокене и свернула на запад на Двенадцатую улицу, затем снова поехала на юг и наконец остановилась перед деревянным двухэтажным домом в квартале от Гамильтон-парка. На ограде лужайки размером с почтовую марку висело объявление:

Продается или сдается в аренду

Агентство недвижимости «Атлас»

Телефон 279–42–32.

Прихватив пакеты с едой, Глория вышла из машины и скрылась за дверью дома.

— Ну, что ты думаешь? — спросил Мальчонка. — Они там?

— Или это, или эта Глория прожорливая, словно стая волков.

— Отличное место для того, чтобы залечь на дно, — заметил Мальчонка. — Кому, твою мать, придет в голову искать в Хобокене?

— Нам надо найти телефон, — сказал Рыжий.