Лето мажора (СИ)

Резонное замечание. Когда я, наконец, переоделся, мы двинулись в путь.

На лагерь уже спускалась ночь. Лес поглощала тень, и с каждой минутой он постепенно преображался. Я, периодически оглядываясь, держа в одной руке монтировку, а в другой – Алису, шел впереди. У нее же в руках был фонарик. Мрак ночного леса подавлял, поневоле становилось как-то холодно на душе. Общую картину довершали птицы, звери, насекомые, которые устраивали концерт, каждый со своим инструментом, создавая вместе удивительную, но в то же время пугающую симфонию ноктюрна. Украдкой поглядывая на Алису, я заметил, что держалась она молодцом. В духе своей самоуверенности. Она даже хитро улыбалась. Ну, если уж девчонка не боится, то мне и подавно не стоит. Хотя, она не знает, что во тьме за нами может идти кто-то… Но никаких шагов, кроме наших, я не слышал.

– А расскажи о себе, – внезапно прервала тишину Алиса.

– Что? – переспросил я.

– Ну, я о тебе почти ничего не знаю. За исключением того, что я вижу.

– И что же ты видишь? – спросил я.

– Самоуверенного засранца, – улыбнулась она. – Но весьма милого, стоит признать.

А я даже и не знал, что ей сказать. Но что-то придумывать надо было.

– Да нечего рассказывать, – попытался выкрутиться я.

– Сомневаюсь, что человеку, который бывал в Америке, нечего рассказывать, – ехидно вставила она.

Прижали к стенке. Что ж, сам виноват.

– Ну, я всю жизнь жил с отцом. Он у меня… Партийный деятель. Ну как жил – мама умерла, когда мне было восемь, а отцу все время некогда было мной заниматься. Так что с сознательного возраста я был предоставлен самому себе. Так что я жил, как мне заблагорассудится. Школьная форма – исключительно в дни проверок из РОНО. По вечерам с друзьями – по пиву из буфета у местного кинотеатра. Отец иногда из заграницы привозил всякие модные болоньевые курточки, чем я очень гордился. Пару раз каким-то неведомым даже для меня образом брал меня с собой. Я и не спрашивал никогда. С детства усвоил, что меньше я спрашиваю отца о его жизни, тем лучше. Нет, ты не подумай, он меня любил, но всегда был слегка холоден.

– Сочувствую по поводу мамы, – искренне сказала Алиса.

– Да ладно, – отмахнулся я. – Прошло уже много лет. Я уже не так часто об этом вспоминаю, но на кладбище раз в неделю прихожу всегда. Цветы приношу, могилку убираю. Просто… Хочется, чтобы она знала, видела, что я ее помню.

Алиса крепко держала мою руку. Я чувствовал ее тепло, и мне становилось легче.

– А ты? – спросил я.

– Ну, – протянула она. – Про семью мне особо сказать нечего. Выросла я не в самых лучших условиях. Еще я, например, не люблю большие компании. Предпочитаю находиться больше в кругу «своих». До встречи с тобой считала, что первая всегда и во всем, но, видимо, наконец-то, встретила достойного конкурента. И… Я только сейчас поняла, что действительно кому-то нужна.

Я заметил небольшие изменения в ее голосе. Я притормозил и повернулся к ней.

– Понимаешь, – продолжила она. – Мне до встречи с тобой было на всех плевать. Так уж было заведено. Я выросла в очень близких отношениях с Леной и все всегда обращали внимание на нее. Видите ли, она такая тихая, недоступная. А я… Я такая, какая есть. Хулиганка, если угодно. Мне плевать на правила, на какие-то нормы приличия. И это всех всегда пугало. Вскоре я привыкла к этому, но встретив тебя… Ты меня не испугался, не стал меня сторониться. И меня это заинтересовало. А потом, когда ты предложил мне тот спор в карты, я увидела в тебе компаньона. Человека, который мог бы меня поддержать. И, я сама не заметила, как это увлечение переросло в нечто большее. И когда ты тогда сказал, что я бесчувственная, хотя я понимаю, что ты не это имел в виду, но тогда… Тогда я страшно разозлилась. Я даже хотела пойти к вожатой и попытаться сделать тебе какую-нибудь гадость, но что-то меня остановило. И сейчас я понимаю, что не ошиблась.

– То есть, о том, что случилось в медпункте, ты не жалеешь? – на всякий случай уточнил я.

– Ни в коем случае! – отрезала Алиса.

Я ничего не сказал. Слова тут были не нужны. Я аккуратно взял Алису за подбородок и нежно поцеловал. Как же хотелось, чтобы на этом моменте время замерло, и нам не нужно было идти дальше в лес на поиске Шурика, но долг есть долг.

Вскоре среди крон деревьев впереди забрезжил просвет с серым прямоугольником вдалеке. Мы вышли на поляну, посреди которой стояло здание старого лагеря – ветхое, размытое дождями и изъеденное ржавчиной и жуками-короедами. Разбитые окна будто служили зубами для этого монстра, представшего перед нашими глазами, а всю поляну вокруг окутывал зловещий туман.

– Хоть фильм ужасов снимай, – отметила Алиса.

– Да, местечко то еще, – подтвердил я. – Идем?

Алиса молча кивнула. Мы быстрыми шагами пошли ко входу.

– И что ему здесь только могло понадобиться? – спросила Алиса скорее у самой себя, а не обращаясь лично ко мне.

– Эти ученые – весьма странный народ, – пожал плечами я. – Ради науки и не в такую задницу полезут.

– И куда теперь?