Лето на улице Чаек

Тинеке, Лорин, Фритци и я тоже поискали прутики и привязали к ним шнурки от Тинекиных и моих кроссовок.

Петя велел всем успокоиться. Вполне логично, что семеро наловят больше рыбы, чем трое.

Но из этой затеи так ничего и не вышло. Без наживки рыбы вообще не хотели клевать. Не такие уж они и глупые.

— Теперь мне понятно, что значит голодать! Мой живот… — простонал Лорин.

— Что с ним? — спросил Винсент.

— Голодный, — всхлипнул Лорин. — По-моему, уже и ноги проголодались.

— Ну и дурак! — вскричал Петя. — Нельзя голодать по частям! Ты голодаешь только целиком!

Меня его слова тоже не утешили. Я совсем не хотела голодать — ни по частям, ни целиком. Тинеке заметила, что у неё в животе урчит всё громче и громче.

И тут нам пришла в голову одна идея. Конечно, сдаваться своим преследователям мы не собирались, потому что убежали от них не просто так. Зато другим людям вполне разрешалось нас найти, спасти и накормить.

— Здесь нас никто не найдёт! — спохватилась я.

— Значит, им надо помочь, — рассудила Тинеке и посмотрела на шалаш.

И я тут же поняла, что она имеет в виду.

— Письмо в бутылке! — прошептала я.

Поэтому мы потихоньку вернулись в шалаш. Нам не хотелось, чтобы Петя, Винсент или Юл увидели, что мы делаем. Они сразу запретили бы нам раскрывать наше тайное убежище.

К счастью, у Тинеке в кармане завалялся список, который мы составили, когда играли в зоомагазин. В нём значились цены на сено, подстилки и кроличьи поводки (только не на корм, потому что мы не знали точную стоимость). Надписи вполне можно зачеркнуть и нарисовать карту, чтобы нас смогли найти, и заодно перечислить еду с напитками, чтобы спасатели знали, какие продукты принести с собой.

— Давай скорее ручку! — велела я Тинеке.

Ну конечно, у неё не нашлось ни ручки, ни хотя бы крошечного цветного карандаша! И у меня тоже не было ничего.

— Придётся спросить у ребят, — вздохнула Тинеке.

Я покрутила пальцем у виска.

Сомневаюсь, что ручка нашлась бы даже у Винсента. На самом деле, в жизни так всегда и бывает. Только в кино люди терпят кораблекрушение на необитаемом острове и спасаются благодаря посланию в бутылке. Если у вас есть при себе ручка, то вам повезло. Может, когда-нибудь я тоже буду носить её с собой. Так, на всякий случай. Разумеется, простую синюю, а не мою самую любимую гелевую ручку с розовыми чернилами!

— Придётся голодать, — мрачно проговорила Тинеке. — Писать-то нечем.

Я предложила просто сунуть бумажку в пустую бутылку из-под колы. Если люди найдут в бутылке наш список, то наверняка поймут, что послание отправили те, кто терпит страшное бедствие, ведь несчастные даже не смогли написать его как полагается.

— Как же они найдут нас без карты? — спросила Тинеке.

Я объяснила подруге, что пожарный водоём не так уж и велик. Если кто-то обнаружит там бутылку, он легко сможет найти и нас.

Тинеке засунула список в бутылку, я завинтила крышку. Потом мы пробрались к пруду и осторожно опустили бутылку в воду.

Тинеке поинтересовалась, можно ли бросать пластиковые бутылки в пруд, это же всё равно что мусорить. Конечно, так поступать нельзя, однако в чрезвычайной ситуации иногда можно.

— Особенно если ты голодаешь, — кивнула я. Тинеке рассудила так же.

Мы сели на берегу и стали смотреть, как бутылка качается на воде.

Вдруг подошёл Петя.

— Ну и чего вы ждёте? — поинтересовался он, только мы, конечно, промолчали. Нам не хотелось, чтобы он над нами посмеялся. — Все по домам! — объявил Петя.

Мы с Тинеке очень удивились.

— Разве мы не останемся здесь навсегда-навсегда? — спросила я. — Пока не умрём?

— Обязательно, только давайте как-нибудь в другой раз, — сказал Петя.

И он объяснил, что в следующий раз мы подготовимся к побегу как следует. Нужно будет взять с собой еду и напитки.

— На пустой желудок убегать совсем погано! — заявил он, целясь камнем в бутылку из-под колы. Он даже попал. Хорошо ещё, что не увидел наше послание.

— Шалаш получился такой милый! — воскликнула Фритци, и я с ней согласилась. Жаль, что нам не удалось в нём поспать.

Когда мы вернулись на главную улицу, я вдруг испытала огромное облегчение. Я представила, как мама с папой поняли, что мы пропали. Они очень расстроились и позвонили в полицию. Потом все родители из нашего дома бросились на поиски, но, конечно, так и не смогли нас найти. Наверно, они даже плакали. (Только не Зита-Сибила, конечно, потому что её сыновья должны были сидеть под домашним арестом.)

У меня тут же закрутило в животе, потому что мама так из-за меня страдала, и я прибавила шагу. Петя тоже помчался чуть ли не вприпрыжку. Но он заявил, что просто проголодался.

Когда мы свернули на улицу Чаек, я немного удивилась, не увидев перед нашим домом полицейской машины.

— До скорого! — громко крикнула я, и Тинеке даже не ответила: «Пока!», потому что уже звонила к себе домой.

Мама и папа вообще не вышли меня встречать.

Входная дверь была распахнута. Мышонок стоял на четвереньках и насыпал гравий в старую банку из-под горчицы.

— Никогда вы меня с собой не берёте! — сердито пробурчал он. — Зато я съел два мороженых, бе-бе-бе!

Я чуть не упала в обморок от голода.