Лето ночи

Небо оставалось все таким же ясным, никакого дождя, который бы заставил их вернуться к дяде Генри, не предвиделось. Возможный дождь был единственным непредусмотренным обстоятельством в их планах, в таком случае пришлось бы просто все отменить. Видимость во время бури отвратительная, да и слышимость не лучше.

Они рано поели, сначала расправившись с принесенными собой бутербродами и печеньем, и только потом принялись поджаривать на костре сосиски. Каждый разыскал прямую палочку, обстругал ее так, чтобы сосиска удержалась во время жарки и не упала в костер. Каждый раз, когда слышалось слово «сосиска», Харлен прыскал со смеху.

– Ты чего? – поинтересовался наконец Лоуренс. – Расскажи чего ты хихикаешь.

Харлен начал было объяснять в чем дело, упомянул имя Корди Кук, но потом махнул рукой и сказал:

– Ладно, забудем.

Жара не спадала, и часов в семь Лоуренс предложил сходить на карьер выкупаться. Остальные его предложение отклонили, с величайшим терпением и тактом напомнив ему об их плане. Приблизительно через полчаса Харлен выдвинул предложение испечь в костре листья репейника, но и это предложение не встретило поддержки. Все должно было идти согласно протоколу. Кевин не находил себе места, он был готов уже в восемь часов нырнуть в спальный мешок, но вечерние тени только что протянулись по поляне, и даже в лесу было еще слишком светло.

Но уже минут через двадцать похолодало и стало постепенно темнеть. Между деревьями замелькали светлячки, похожие на далекие вспышки пулеметных выстрелов. Скоро завели свой хор лягушки из карьера и древесные лягушки из ближайшего болота, наполнив сумерки оглушительной какофонией звуков. Ничуть не тише стрекотали цикады и кузнечики в лесу, расположенном позади бивуака ребят.

К восьми сорока пяти бледное прежде небо потемнело, на нем появились первые звезды и темный фон листьев слился с таким же темным фоном небес. В лесу сгустился мрак. Движение по Шестой Окружной дороге, проходившей в полумиле от леса, уже стихло, последние рабочие вернулись домой, а гуляки обосновались в пивной «Под Черным Деревом». Если хорошо прислушаться, можно было расслышать позвякивание металлических крышек автоматической поилки на свиноферме у дяди Генри, но звук был очень далеким и едва различимым, да и он скоро стих.

Наконец окончательно стемнело. Со всей великолепной неторопливостью лета ночь опустилась на землю и накрыла ее легким покрывалом.

Дейл продолжал подбрасывать в костер мелкие сучья. Искры взлетали наверх и маленькими посланцами земли устремлялись к звездам. Мальчики потеснее сгрудились друг к другу, теперь их лица освещало только пламя костра. Они попытались было затянуть какую-нибудь песню, но не пелось. Харлен предложил было порассказывать страшные истории о привидениях, но ребята рассерженно на него зашикали.

Вниз по холму, тихо журча, стекал ручеек. У ребят появилось ощущение, что как раз в эту минуту обитатели леса выходят на ночную охоту, их ноздри расширяются, принюхиваясь, а узкие зрачки зорко оглядывают лес в поисках добычи.

Сквозь хор насекомых и отдаленное кваканье сотен лягушек, ребята пытались разобрать тихую поступь мягких лап, отправлявшихся на охоту за свежим мясом.

Мальчики натянули припасенные старые свитера, подбросили в костер побольше дров и уселись еще теснее. Их плечи плотно сомкнулись. Пламя фыркало и потрескивало, постепенно угасая оно превращало мальчишеские лица в демонические маски, и скоро оранжевый свет огня стал единственным цветом, существовавшем в окружавшем ребят мире.

Главной заботой Майка было не заснуть. Почти всю прошлую ночь он не спал, присматривая за Мемо. Он сидел в старом кресле, сжимая в одной руке бутылочку со святой водой, а в другой – освященную гостию, тщательно завернутую в носовой платок. Около трех часов ночи мама Майка спустилась проведать Мемо и отправила его наверх спать, предварительно выругав за глупое дежурство. Майк послушался и ушел, но гостию все-таки оставил, припрятав на подоконнике.

Утром, разнеся газеты, он зашел проведать отца Каванага, но священник исчез, и миссис Маккафферти была вне себя от беспокойства. Накануне доктора решили перевезти его в больницу св. Франциска в Пеорию, но когда вечером прибыла карета скорой помощи, больного уже не было. Миссис Маккафферти клялась, что она весь день провела на кухне на первом этаже и что непременно услышала бы его шаги, если бы священник спускался по лестнице… Кроме того, бедный молодой человек был слишком болен, чтобы спускаться… Но доктора качали головами, уверяя почтенную экономку, что летать больные тоже не могут. В то время, когда Майк с ребятами, сидя в шалаше на дереве, обсуждали свои планы и пытались расшифровать загадочную книжку, украденную Дейлом у мистер Эшли-Монтэгю, в городе проводились интенсивные поиски, организованные миссис Маккафферти и несколькими прихожанами. Никаких следов присутствия отца Каванага обнаружить не удалось.