Лето. Орки. Любовь

Боковым зрением замечаю, как из-за стойки стреляет глазками симпатичная блондиночка. Вот ей точно двадцать пять. И, пусть на ней нет чертова галстука, на этот раз я даже не сомневаюсь в ее возрасте, потому что малолетки так не смотрят.

– Ну, что, студент, готов к работе? – интересуется директриса.

– Да что-то как-то, – я усмехаюсь, скосив взгляд в сторону стойки. Блондинка улыбается. Так… многообещающе. – Хотя… чего бы не поработать.

– В общем, ты у нас будешь на втором отряде, это в седьмом корпусе. – Генералова продолжает вводить меня в курс дела. – Ира, кто у нас там из воспитателей? – обращается к девушке.

Так ее зовут Ирой. Надо запомнить.

Несколько щелчков мышки, и Ира отвечает:

– Кудельман.

– Вот и хорошо, – кивает директриса. – Римма Давыдовна – замечательный педагог, стажист, уже не первый год в нашем оздоровительном комплексе работает. Будешь ей в помощь. Договорились?

– Так точно, – я улыбаюсь своей самой засранской улыбкой и, подмигнув блондиночке, отправляюсь в сторону седьмого корпуса.

Глава 4

Наташа

В даче стало заметно тише. Ребята побойчее оттяпали у менее наглых самые козырные места в палатах, остальные тоже устроились. Все заняты разбором вещей, загрузкой тумбочек и переговорами с родителями. Я уже обошла все палаты, а их у нас шесть, по три для мальчишек и девчонок, и даже заняла в вожатской спальне лучшую койку, ту, что у окна, по праву первой.

Погода за окном так и шепчет: «Сними джинсы, Гордеева, сдохнешь». Поэтому, прикрыв дверь, я решаю переодеться. Дел сегодня невпроворот. До обеда нужно будет провести анкетирование и составить график дежурств, потом обед и вожатская планерка во время тихого часа.

И в тот момент, когда только собираюсь влезть в шорты, дверь приоткрывается, и на пороге появляется он.

Нет, не так.

Дверь приоткрывается, и на пороге появляется тот, кого тут просто быть не может. Не может, и все! Фамилия, имя и более юная, но все такая же наглая смазливая мордаха, мгновенно всплывают в моих воспоминаниях.

Кирилл Лисовский.

Картина маслом: он смотрит на меня, я – на него… и тишина… Только мёртвых с косами и не хватает. Мой язык липнет к небу, а его взгляд – к моим ляжкам.

Ах, да, я же стою тут в одних трусах.

– С-с-стучать не учили? – заикаюсь я.

– Упс, извини, – говорит парень и, проморгавшись, спешно ретируется.

Просто обалдеть!

Я сдуваю со лба непослушные светлые пряди и торопливо натягиваю шорты, мысленно успокаивая себя.

Спокойно, Гордеева, дыши. Это такой глюк, тебя укачало, и голова от суматохи пошла кругом. Откуда тут может взяться Лисовский? Правильно, не откуда. Поэтому…

На этот раз в дверь стучат.

– Входите, – неуверенно подаю голос.

Нет. Это не глюк.

С сумкой на плече в комнату снова вваливается Лисовский. За те четыре года, что прошли со дня нашей последней встречи, он заметно вырос и возмужал. Вместо русого спортивного ёжика стильная стрижка, серая футболка обтягивает рельефный торс, а синие джинсы свободно висят на бедрах. У него в них там, интересно, ничего не вспотело?

– Привет. Неудобно получилось. – он улыбается и при этом совсем не выглядит виноватым. – Но я честно ничего не видел. – Ага, рассказывай. – Ты же тоже вожатая? – спрашивает парень. – Мне сказали, что я могу кинуть тут свое барахло, – и опускает сумку возле кровати, стоящей напротив моей.

Одно из двух: либо июньское солнышко припекло мою светлую голову, либо Лисовский и есть наш второй вожатый.

Парень садится на кровать и начинает меня разглядывать. От лица его взгляд ползет ниже и задерживается на груди. Серые глаза вспыхивают блеском удивления, а губы с заметной ложбинкой чуть приоткрываются.

Да, ладно. Можно подумать, ты никогда не видел такой шикарной «троечки».

В глаза мне смотри, придурок!

– Я Кирилл. А тебя как зовут? – спрашивает парень после заминки.

Так он меня не узнал. Какая удача.

Нет, ну как он мог меня не узнать?!

– Очень приятно, Кирилл. А я – Наташа, – бодро отвечаю, а в голове уже проносятся варианты того, на что я готова пойти, чтобы этот недоумок пожалел о своем решении снова появиться в моей жизни.

Кирилл

Охренеть. Это и правда Гордеева.

Я устраиваюсь на кровати и смотрю на девушку. Светлые волосы стали длиннее, а фигура более ладной. Задерживаю взгляд на ее груди. Гордеева и в пятнадцать была офигенной, но теперь… Такая же изящная и невысокая, вот только грудь стала больше. О, да, намного больше.

Не пялься, дебил. Скажи уже что-нибудь.

– Я Кирилл. А тебя как зовут?

В синих глазах Гордеевой мелькает сомнение. Наташа поджимает пухлые губы. За каким-то хреном я вспоминаю, как офигенно она целуется. Точнее, целовалась.