Лето. Спасатель 3

Дистанция метров семьсот, нормально. Выстрел и повалился бандит. Тот тоже прислушался и глядел на суету в лагере. Костер уже разгорались, а то ранее только угли тлели. После этого протёр линзы, запотели, в тепло же оружие попало, снял и третьего наблюдателя, напарника второго. До него я тоже достал, что порадовало. Потом в него ещё одну пулю ему, а то рана не смертельная, тот пополз, упав. И только после этого открыл огонь из пулемёта по плотной толпе бандитов. А те определили откуда стреляют и бежали ко мне, ещё три десятка запрягали лошадей. Так что очередь ударила по плотной группе. Повалилось с десяток. Дальше работал короткими очередями. Чтобы не перегреть ствол. Впрочем, запасной был, взял у другого пулемёта, захваченных мной у японцев не в одном экземпляре. Там запасные стволы были, так что сменю, если что. Расстреляв ленту, быстро сменил на свежую и продолжил выбивать противника. Когда третью расстрелял, целей по сути не осталось. Те кто мог, сбежали, многие верхом, остальные или убиты или ранены. Отпустив рукоятки пулемёта, ответные пули не раз свистели рядом, но я в ямке был, только ствол пулемёта и голова торчат. А если вспомнить что амулет личной защиты имелся, все шансы на моей стороне. Большая часть пуль или поверху пролетела, или взрыхлила землю перед моей позицией. Грамотно её подобрал. Вот тут я и взвыл от боли в плече. Конь, убитого наблюдателя, покрался и цапнул за плечо, я как раз четвёртую ленту заправлял в «Гочкисс». Да больно так. Вот гад, ждал, когда тишина наступит.

Отогнав коня, с трудом подавив желание его пристрелить, почёсывая плечо, всё же проверил диагностом. Нет, до переломов не дошло, просто синяк. Убрал его целительским амулетом. Дальше закончил с пулемётом, подумал, и стал снаряжать ленты к нему. Небольшой запас патронов, именно этого калибра, был. Хватило, но осталось запаса ещё на одну ленту, и всё. Потом достал «ДП», и диски к нему. Четвёртый со снятой крышкой, не успел зарядить, когда финны напали. И стал снаряжать диски, поглядывая на бандитов. Раненые шевелились, те кто в лучшем состоянии, сначала ползли, а теперь перебежками пытались уйти. То есть, решили, что я ушёл и их в темноте не вижу. Кто-то на месте себя перевязывал. А я пока снаряжал, отслеживал, благодаря амулету всё это видел, так что убрал диски в короб, и с ручным пулемётом его в хранилище, взял винтовку «Мосина», не ту с оптикой, а что тут добыл, оптика запотела, пока не оттает и не высохнет, не воспользуешься. Вот и стал одиночными выстрелами всех, кто выявил себя ранеными, добивать. Мне подранки не нужны. Выпущу пять пуль, перезаряжу. И дальше. Начал с дальних, и стал сближаться со своей позицией. Больше трёх десятков раненых я насчитал. Вот так и поразил. При этом не забывал поглядывать на коня, снова подбираться стал, думая, что я его не вижу. Получил по морде и отбежал. Закончив снаряжать магазины к «ТТ», я стал снаряжать ручные гранаты, двенадцать осталось, а как закончил, уже собираться. Да что-то холодно ночью, я в одной тёмно-синей фланелевой гимнастёрке, задубел. Это раньше ползал, активно шевелился, а тут на лёгком ветерке, холодно. Похоже не апрель тут, как бы не март.