Лето Святого Мартина. Шкура льва.

Может быть, это была пустая угроза, цель которой — испугать ее? Первым побуждением Гортензии было немедленно отыскать мистера Кэрилла, расспросить его и поделиться своими опасениями. Но какое она имела право? По какому праву она могла задавать вопросы, касающиеся столь секретных дел? Она представила себе, как он поднимет брови — надменно, как это делал он всегда — и окинет ее взглядом с ног до головы, словно пытаясь проникнуть в сущность этого странного создания, что осмеливается задавать ему подобные вопросы. Она представила себе улыбку и остроту, которыми он ответит на ее любопытство.

На следующий день недомогание Кэрилла обострилось, и он счел за лучшее покинуть Стреттон-Хауз и вернуться домой, на Олд-Палас-Ярд.

Перед отъездом Кирилл еще раз переговорил с лордом Остермором. Его светлость, по чьей инициативе состоялась беседа, вновь повторил большую часть того, что было сказано им накануне в беседке, и мистер Кэрилл вновь привел те же аргументы в пользу оттяжки дела, которые упоминал тогда же.

— Подождите хотя бы день-другой, — просил он, — после моего отъезда за границу, чтобы я успел сообразить, куда дует ветер.

— А разве это неясно?

— Я могу дать правильный ответ, только если у меня будет возможность подумать. Не сомневайтесь: я не уеду во Францию, не известив вас. У вас еще будет достаточно времени, чтобы передать письмо, если вы, конечно, не измените своих намерений.

— Будь по-вашему, — ответил граф. — Мы все обговорили, а письмо будет у меня в большей безопасности, чем у вас в кармане, — он легонько постучал по секретеру. — И все же посмотрите, что я написал его величеству, и скажите, не нужно ли что-нибудь изменить.

Граф вынул из гнезда правый ящик, сунул в образовавшееся отверстие руку и шарил ей внутри стола до тех пор, пока, по-видимому, не нащупал пружину: в этот момент распахнулся маленький тайничок. Его светлость выудил оттуда два документа: тонкий пергамент послания короля Якова и ответ лорда Остермора, написанный на плотном листе. Граф развернул его, передал мистеру Кэриллу, и тот принялся читать.

Письмо было составлено крайне неосторожно; лорд Остермор совершенно не позаботился о сохранении тайны, он излагал свои мысли прямо и откровенно, и каждая строчка письма неопровержимо свидетельствовала об измене и заговоре.

Мистер Кэрилл вернул письмо. Его лицо помрачнело.

— Это чрезвычайно опасный документ, — заявил он. — Я не вижу необходимости писать столь подробно.

— Я хочу, чтобы его величество знал, как искренне я ему предан.

— Я думаю, лучше будет сжечь это послание. Когда настанет время отправлять, вы напишете другое.

Однако лорд Остермор был не из тех людей, которые прислушиваются к разумным советам.

— Фу! Письмо здесь в полной безопасности. О тайнике никто не знает, — он положил оба документа в тайник, закрыл его и вставил на место выдвижной ящик.

Мистер Кэрилл еще раз пообещал графу извещать его обо всем, что сумеет узнать, и отбыл из Стреттона.

Тем временем его светлость Ротерби рьяно взялся за осуществление задуманного. Разговор с Гортензией послужил еще одним стимулом к действию, которое могло стать губительным для мистера Кэрилла. Виконт поселился на улице Португал-Роу в каменном доме отца, и вечером по прибытии он пригласил к себе мистера Грина, желая услышать новости.

Однако тот мало что мог сообщить, но очень надеялся чем-нибудь поживиться. Поблескивая маленькими глазками и сияя улыбкой, как будто охота за сведениями, способными привести человека на виселицу, была веселым развлечением, соглядатай заверил лорда Ротерби, что мистера Кэрилла, вне всяких сомнений, можно будет уличить в любой момент, как только он вновь окажется поблизости.

— Именно по этой причине я в соответствии с желанием вашей светлости позволил сэру Ричарду Эверарду зайти так далеко. Пронюхай лорд Картерет, какие сведения я скрываю, мне грозили бы крупные неприятности. Но…

— К черту! — сказал Ротерби. — Покончив с этим делом, вы будете хорошо вознаграждены за свои услуги. К тому же, ни одна душа в Лондоне — я имею в виду людей правительства — не ведает о том, что сэр Ричард сейчас в городе. Так чего же вам опасаться?

— Верно, — отозвался мистер Грин, потирая пухлой ручкой круглую щеку. — В противном случае я был бы вынужден обратиться к министру за разрешением на ордер.

— Так подождите с этим, — сказал Ротерби, — и действуйте в согласии с моими указаниями. От этого вы только выиграете. Подождите, пока мистер Кэрилл не скомпрометирует себя излишне частыми визитами к сэру Ричарду. Затем берите ордер — я скажу, когда — и одной прекрасной ночью, когда Кэрилл будет где-нибудь неподалеку от сэра Эверарда, пустите его в ход. Сумеем ли мы добыть доказательства против него или нет, все равно то обстоятельство, что его обнаружили у агента опального короля, поможет нам привести его на виселицу. А уж тогда мы позаботимся об остальном.

На лице мистера Грина появилась злорадная улыбка.

— Я отдал бы оба уха, чтобы прижать эту змею! Ей-богу, отдал бы! Он надул меня в Мэйдстоуне, и я две недели не мог оправиться от его пинка.