Лето у моря (сборник)

– Я не ребенок, – она пронзила меня взглядом своих зеленых глаз. – Можешь не щадить меня, давай! Скажи прямо, что я тебе не нравлюсь, и покончим с этим!

Она смотрела в упор, прожигая насквозь своими горящими глазами, нервно теребя кружевной манжет блузки. Меня захлестнула волна радости и нежности.

– Брэн, милая моя, ты не представляешь, как я счастлив!

– Ты не ответил, – упрямо сказала она. – Я тебе нравлюсь или нет?

– Я люблю тебя, – просто сказал я. – Люблю всем сердцем. И можешь не верить, но это со мной в первый раз.

Она всхлипнула и бросилась мне на шею:

– Ох, Дик! А я так боялась, что напугала тебя своим порывом. Но я тоже тебя люблю, правда! Поцелуй меня!

И мы целовались, целовались и целовались на той скамейке, не обращая внимания на окружающих. Я узнавал ее губы, мягкие, податливые и в то же время требовательные; ее волосы на ощупь оказались гладкими, как шелк, и я зарывался в них, вдыхал их аромат, целуя ее лицо, шею, бормоча ее имя. Потом вдруг она отстранилась от меня и испуганно огляделась вокруг.

– Дик, я боюсь!

Я постепенно пришел в себя.

– Не волнуйся, твоего отца здесь нет… Если хочешь, пойдем поужинаем где-нибудь?

– Пойдем, – согласилась она, поправляя волосы.

Не забыв о букете, мы встали со скамейки и, взявшись за руки, пошли к моей машине. Я привез Брэнду в уютный итальянский ресторанчик «Зафферано» в Белгравии. Сделав заказ, мы посмотрели друг на друга смеющимися глазами. Мы понимали все без слов, – и это было удивительно!

– Странно, да? – спросила моя любимая. – Я всегда думала, что люди, прежде чем полюбить, должны хорошо изучить друг друга, по крайней мере быть долгий срок знакомыми, чтобы знать все достоинства и недостатки, чтобы подойти к этому серьезно, рассудительно. А я… я просто потеряла голову! Разве так бывает, Дик?

– Как видишь, бывает, – ответил я. – Я понял, что люблю тебя, когда ты разбила бокал в «Синей птице», – и заметь, при этом я даже еще не видел твоего лица. А ты говоришь про годы знакомства! Наверное, это чувство от нас не зависит, оно просто приходит сразу, в один миг, и мы действительно теряем голову.

– А если бы я не наехала на тебя? – испуганно спросила Брэнда. – Мы что, никогда бы не познакомились?! Ведь в «Синей птице» я тебя вообще не видела!

– Не знаю, родная, может быть, и не познакомились: где бы мы еще встретились?

– И что бы мы тогда делали?

– Насчет тебя не знаю, а я просто жил бы, любя прекрасную девушку в белом платье, мечтая о ней и зная, что она никогда моей не станет.

– Ужасно, Дик! – воскликнула Брэнда. – А я бы тогда вообще не узнала тебя! Завтра же позвоню своему инструктору по вождению, а лучше выпишу ему солидный чек в знак благодарности за его уроки.

– Передавай ему от меня привет, – улыбнулся я. – Я его должник.

Мы ужинали, болтали, поражаясь, как легко нам вдвоем, как просто! Брэнда оказалась очень начитанной, отец все же дал ей прекрасное образование, несмотря на запрет обучения в университете. Каждый день к ним домой приходили педагоги, даже профессура Оксфорда была в их числе! Преподавали они совершенно разные дисциплины, среди которых были и история, и французский язык, и английская литература, а также экономическая теория, основы маркетинга и что-то из области юриспруденции. У меня даже голова пошла кругом от перечисления всего, чем занималась Брэнда на дому. И какой же диплом ей выдадут? Филолога? Юриста? Экономиста? Брэнда сказала, что не знает и ее это совершенно не волнует, пусть выдают хоть несколько сразу: вряд ли она когда-либо будет работать.