Лето в ботинках

– Надо бы им тоже что-нибудь приготовить, чтобы они знали, что нам очень нравится их хлеб. А вдруг, они будут ещё больше лисичкиного хлеба делать?

На следующий день, мы с Машкой за завтраком припасли угощенье для лис. И после прогулки, когда все ребята уже были в корпусе, мы стояли у окна и смотрели на поднос. А на нём лежало два кусочка хлеба с размазанной манной кашей, и два листочка бумаги под ними с подписью «Сонин и Машин хлеб для лис».

7.КАНАДСКАЯ ГРАНИЦА

Однажды мы с Машкой собрались сбежать из лагеря. Просто попутешествовать, мир посмотреть. А то так скоро лето пройдёт, и начнётся новый учебный год, а вспомнить и нечего. Нет, у нас, конечно, постоянно что-то интересное происходит, но всё не то. А тут вон как здорово получится. Приду я в школу, а наш второй «В» будет жужжать и гудеть, Ирка опять будет рассказывать про свою деревню, а Витька про рыбалку, и какого огромного окунька он поймал. А Светка похвалится маленьким щенком, ей родители обещали подарить на окончание первого класса. Наверное, подарили уже, я ещё с ней не виделась. А я скажу, так вскользь, что каникулы выдались неплохие, и что я весь мир повидала. Все рты так и по открывают. А я скажу, что познакомилась с папуасами из африканского племени, и они научили меня своим ритуальным танцам под барабаны. И что оставили мне на память сувенир – настоящую африканскую маску. Я даже принесу эту маску в школу, и Витька попросит её подержать, а я не дам, потому что маска сделана специально для меня, и никто другой не должен к ней прикасаться.

Я подумала, что до Африки идти далеко, поэтому мы с Машкой два дня готовились, собирали хлеб с завтрака, обеда и ужина, и Сашка нам тоже половину своего хлеба отдавал, так что еды нам хватит надолго. Ещё останется.

После тихого часа мы собрали рюкзак с едой и вещами и отправились в путь. Шли мы долго, целую вечность, и дошли до высоченного забора. Машка проголодалась и попросила хлеб. Мы сели на упавшее дерево, жуя наши припасы и болтая ногами.

– А до Африки ещё далеко? – Спросила Машка.

– Не знаю, километра два, или пять.

– Я уже устала, а где мы спать будем?

– А мы до ночи успеем дойти, а спать будем в африканском племени, в шалашах или под открытым небом.

– А нас там покормят? А то мне хлеб уже надоел.

– Покормят, конечно. Это же папуасы.

– А я слышала, как однажды папа рассказывал, что в Африке людоеды живут. И что они детей едят. Правда? – Испугалась Машка.

Кто его знает, чем там папуасы питаются. Честно говоря, мне от этих разговоров самой есть захотелось.

– Маш, а что сегодня на ужин?

– Картофельная запеканка.

Ну надо же, моя любимая. И в животе тут же жалобно заурчало.

– Давай вернёмся на ужин, пока его весь не съели. – Предложила я.

Машка с радостью согласилась и понеслась к корпусу вперёд меня.

– А-а, вот вы где, – обрадовалась Надежда Ивановна, усаживая нас за стол, – а я уж собиралась в розыск подавать, думала, что вы до Канадской границы ушли, – и с подозрением посмотрела на нас.

– Сонь, а Канадская граница дальше, чем Африка? – Шёпотом спросила Машка.

– Нет, думаю, она совсем близко. Давай завтра дойдем сначала до Канадской границы, потом поужинаем, а там и до Африки можно идти.

– Давай, – согласилась Машка, допивая грушевый компот.

8.ЗА КОМПАНИЮ

В пятницу после полдника мы с Машкой затеяли игру в магазин. Она как будто продавщица, а я покупательница, которая выбирает подарок. И мы начали искать то, что можно будет продать. Нашли красивый камушек в форме сердца, ещё совсем новенькую еловую шишку, она такая длинная и зелёная и пахнет хвоей. Потом Машка притащила свою заколку для волос, а я откапала в земле крышку из-под бутылки. Когда наш стол уже ломился от всевозможных товаров, мы решили, что пора насобирать денег. И пошли за угол корпуса, где росло небольшое деревце. До его веток можно дотянуться, встав на цыпочки, и нарвать листьев. В этой игре листья – это деньги. Мелкие листья – это как пять рублей или десять, а бывают и такие огромные, что похожи на целую тысячу рублей. И вот когда мы начали срывать деньги, я услышала, что кто-то совсем рядом тихонько так вздыхает, прерывисто и жалобно. Я отодвинула ветки, и увидела за деревом Ксюшку Мамаеву. А она заметила меня и отвернулась.

– Ты чего тут стоишь одна совсем? – Спросила я.

– Ничего.

–Ревёшь что ли? – Тут ко мне подошла Машка, и теперь мы вдвоём окружили Ксюшку.

– Нет, – соврала Мамаева, хотя у самой глаза были красные, и нос распухший.

– Что случилось? Кто обидел? – Я никак не хотела оставлять её в покое, хотя она всем своим видом показывала, что не хочет с нами разговоры разговаривать.

– Никто меня не обижал. Просто я скучаю по родителям, – и на глазах Ксюшки стали наворачиваться огромные слёзы, прямо как вишня, только прозрачная.

– Так завтра же родительский день, – напомнила я.

И Машка тоже решила утешить её. – Осталось чуть-чуть потерпеть, поужинаешь, уснёшь, а утром твои мама с папой уже приедут.