Лето в пионерском галстуке

— Да, — он не понял сути вопроса, ему просто хотелось сказать «да».

Юрка не мог поверить в происходящее. Володя сам приблизился к нему и чуть склонил голову. Зрачки у него расширились, смотрел он взволнованно, держал Юрку за руку. Он держал его за руку! Не так, как обычно, а нежно и трепетно. Водил по кисти пальцами. Губы у него сухие, пахло от них приятно. Разве всё это возможно?

А ему-то, Юрке, что было делать — губы сворачивать трубочкой? У электрощитовых он об этом не думал. Но то было вчера — очень-очень давно и не с ним. А сейчас Юрке бы главное — не задохнуться от восторга и не оглохнуть от сердцебиения. Он закрыл глаза и наклонился. Ощутил дыхание уже не на щеке, а ниже.

Но тут крыльцо кинозала скрипнуло.

— Алые звёзды на рельсах горят, трамвай переехал отряд октябрят… — скандировал снаружи Сашка.

Юрка резко отвернулся, неуклюже ударился бровью о дужку Володиных очков, вскочил на ноги и встал позади. Руки у Володи дрогнули, сами собой взметнулись вверх и с грохотом рухнули на клавиши. Какофоничное на все лады «брям-с» разнеслось по залу.

— Фу какой дулацкий стишок! — ответил Олежка Сашке.

Дверь открылась, на пороге толпилась вся малышня из труппы, старших ещё не было. Юрка дышал надрывно, будто только что бежал. А Володя сидел за пианино и, хлопая глазами, непонимающе смотрел то на клавиши, то на вошедших.

— Вы так рано сегодня… время общественных работ ещё не прошло… — пробормотал он севшим голосом.

Юрка внутренне взвыл: «Как хорошо, что ступеньки скрипят!» — но вслух ничего сказать не решился.

Примечания:

(1) Марат Казей — белорусский и советский пионер-герой, юный красный партизан-разведчик, Герой Советского Союза

P.S. Кстати, у нас вот тут есть паблик — https://vk.com/redis.medved со всякими плюшками к пионерам. Ну там интересные артики и картиночки, музыкальное сопровождение, сообщения о новых главах, опросики и такое прочее, специально для читателей. Заходите!

Глава 12. От лирики к физике

Юрке вспомнилось вечное вожатское «Дети не должны слоняться и самостоятельно развлекаться!» Вот уж верно! Так верно, что, когда он смотрел на вбегающую в зал малышню, едва не рычал. Но делать было нечего, пришлось заниматься с актерами.

Володя старался не подавать виду, что пару минут назад между ними чуть не произошло нечто особенное. Юрка же искал любой возможности остаться с ним хоть на минутку и всю репетицию был как на иголках. Нервно ходил туда-сюда между рядами кресел, потому что усидеть на одном месте просто не мог, то и дело поглядывал в сторону Володи и ловил ответные взгляды. Вечно строгий худрук растерял свою строгость и казался немного рассеянным.

В самый разгар репетиции ступенька у входа скрипнула, в кинозал зашли ещё двое. Первым их заметил Олежка — драматично глядя вдаль, он зачитывал пафосный монолог, как запнулся на полуслове.

— Гхм… — поздоровался Пал Саныч.

— Здрасьте, Павел Александрович, — не отрываясь от своих дел, ответили дети.

— Ой. — Следом за директором вошла Ольга Леонидовна. Что-то черкнула в блокноте, пробормотала одними губами: «Починить лестницу» — и только затем поздоровалась со всеми во весь голос: — Здравствуйте, ребята!

Хором поздоровались и с ней. Воспитательница направилась к Володе, к ним немедля присоединился и Юрка.

— Пришла вот посмотреть, как у вас тут дела продвигаются. Послезавтра день рождения «Ласточки», спектакль должен быть полностью готов.

Володя задумался.

— Даже не знаю, — ответил он извиняющимся тоном. — Мы стараемся, но материала много, а времени мало. Да и декорации ещё…

— Гхм! — возмутился Пал Саныч.

— Володя! — перебила Ольга Леонидовна. — Я не спрашиваю, будет ли готово, мне нужно, чтобы всё уже было готово! Ладно, показывайте, что есть, а там посмотрим.

Начался прогон. Ольга Леонидовна мерила актёров холодным взглядом, молча отмечала что-то в блокноте и то и дело закатывала глаза. Наблюдая её реакцию, Юрка к своему огорчению понимал, что дела их не очень-то хороши. Он присутствовал на каждой репетиции и следил за тем, как ставится спектакль. Вроде и малышня уже выучила свои слова, и Маша медленно, но уверенно играла — кстати, «Колыбельной» даже не касаясь, — и ПУКи не отставали, но всё ещё было слишком сыро. Некоторые сцены так и вовсе прогонялись каких-нибудь пару раз. А декорации! Пусть декораций в спектакле предполагалось не очень много, но некоторые из них нужно было рисовать с нуля, и всё это только в планах!

Конечно же, Ольга Леонидовна и Пал Саныч остались недовольны. Юрка знал их обоих уже целых шесть смен и, как ни старался, не смог вспомнить, когда они хоть чем-то были довольны. Но самое страшное другое: Ольга Леонидовна была недовольна Портновой.

— Настёна, ты ведь знаешь историю своей героини?

— Гхм… Что за вопрос, Ольга Леонидовна? — вмешался директор. — Она не может её не знать.

Дети согласно кивнули — ответ на этот вопрос был очевиден, все знали истории каждого пионера-героя наизусть.

— Конечно, — подтвердила и Настя, — я даже учусь в классе её имени.