Лето в Провансе

За несколько секунд до конца связи по Скайпу я вдруг ощутила приступ уязвимости. Был ли это страх в одиночку выйти в большой мир? Я отбросила эту мысль, боясь, что она заведет меня не туда, и переключилась на практические заботы.

– Очень вас прошу: берегите себя, пока мы снова не соберемся вместе, хорошо? Главное, будьте внимательны к маме и папе, чтобы им не приходилось все время за нас переживать.

После моей просьбы повисла тишина. Прежде чем Оуэн пропал с экрана, я успела крикнуть:

– Мы тебя любим! Береги себя, Оуэн!

Иногда следующий шаг бывает не только захватывающим, но и пугающим. Никто – включая меня – не думал, что мы с Эйденом устремимся в столь неожиданную сторону. Мечты остаются мечтами, пока мы сами не решим претворить их в жизнь. Я могла лишь надеяться, что наши с Эйденом совместные решения окажутся верными.

Июль 2018 г. Буа-Сен-Вернон, Прованс

4. На новом месте

Неспешная двухдневная поездка принесла мне, как ни странно, успокоение. Прощание было волнующим – что и понятно, учитывая обстоятельства. Но что такое в наши дни расстояние? С любимыми можно в любую минуту созвониться. Во всяком случае, именно это все твердили, тщательно стараясь не смотреть мне в глаза.

Но мне еще только предстоит осознать реальность этого сценария, потому что я очень боюсь тоски по дому. Что, если что-то случится и ты больше никогда не окажешься рядом с главными в твоей жизни людьми? Это невыносимо, это форменная пытка. Единственный способ – наклеить на лицо улыбку, чтобы никто не знал, что у тебя на самом деле разрывается сердце.

Когда я позвонила Ханне в первый раз, еще не доехав до места, она пыталась сохранять спокойствие, потому что с ней был ее парень, Лиам. Но я все равно поняла, что позвонила не вовремя и что она только изображает вовлеченность. Возможно, она еще меня не простила, а может, у нее просто выдался неважный день.

Лиам чем-то напоминает мне Эйдена в юности. Но он менее импульсивный и ребячливый, чем был Эйден до того, как его придавил груз ответственности.

Я остановилась и стала размышлять о том, как Эйден изменился за все годы после нашего знакомства. От первоначального вдохновения с момента заключения брака и совместной жизни мы с ним перешли к суровой реальности оплаты счетов и борьбы за собственное гнездышко. Не было ли ошибкой так сосредоточиться на целях, которые мы сами себе определили, не это ли его сломило? Не это ли высосало из нашей жизни радость? Трудно выдержать постоянный натиск, когда внутренние часы отсчитывают срок: «Время заводить ребенка, время заводить ребенка…»

Польза от разговора с сестрой в том, что теперь мои тревоги, что Лиам легкомысленно разбил ей сердце, рассеялись. Он понимает, как важна для Ханны я, и очень старается восполнить ей мое отсутствие, что даже трогательно. Гарантий, конечно, нет, но пока что создается впечатление, что они дороги друг другу. Еще мне кажется, что он со мной осторожничает, потому что чувствует, что на любого, кто сделает моей сестренке больно, обрушится мой страшный гнев.

На самом деле мне не хотелось уезжать, но если бы я осталась, то жизнь без Эйдена была бы невыносимой. У меня было бы чувство, что мы с ним просто разбежались. Так что мне пришлось вспомнить, что я большая девочка, и прочесть самой себе строгую нотацию: либо я буду страдать и устрою себе адский год, либо использую его для личностного роста. Решено: я стану знакомиться с новыми людьми и приобретать новые навыки. К моменту возвращения я стану лучше, моя жизнь обогатится, кругозор расширится, я вырвусь за пределы своего маленького пузыря.

Эйден чувствовал, что он в некотором смысле меня притормаживает, но и я держала его на привязи своими фобиями. От одной мысли о посадке в самолет, о том, что я окажусь в замкнутом пространстве даже для совсем короткого перелета, я бывала близка к обмороку. Однажды я рискнула поплыть на пароме и поплатилась настоящей панической атакой. То же самое чувство попадания в западню и полной беспомощности. Эйден согласился, что это было пугающе для нас обоих: в таком состоянии он меня еще не видел. Он никогда не обвинял меня в том, что из-за меня мы не можем толком путешествовать, и, откровенно говоря, я не могу осуждать его за то, что он не упустил представившуюся возможность. Не исключено, что выигрыш в лотерею был не случайностью, а подсказкой судьбы.

И вот я позволила себе свое собственное маленькое приключение. Впрочем, заезжая на просторный передний двор усадьбы Вернон, я чувствую, что приключение грядет масштабное, отчего у меня в желудке снова просыпается нервная резь. Разглядывая это местечко на карте Google, я не могла представить такого масштаба и воображала всего лишь горстку хозяйственных построек и скромные флигели вокруг главного дома. Но то, что я вижу, – вовсе не деревушка, а нечто гораздо крупнее.

Я останавливаюсь рядом со старым «Ситроеном». Не успеваю захлопнуть дверцу и потянуться, как меня окликают по-английски: