Лето в Провансе

Мы сворачиваем на гравийную площадку, от которой начинается высокая лестница наверх. Нико захлопывает дверцу. Я сомневаюсь, что у меня хватит духу на восхождение, которому, как кажется снизу, нет конца. Высокие ступеньки выложены булыжником, но для меня слишком широки, приходится делать два шажка по каждой. Сама удивляюсь, как быстро у меня устают и начинают болеть лодыжки.

Нико, шагающий позади меня, кажется, этого даже не замечает, и я стараюсь не мешкать, иначе он в меня врежется. Вокруг нас высятся каменные стены, в них чернеют проходы, упирающиеся в темные дубовые двери. Над стенами переплетаются побеги – одни сбросили листву, на других еще сохранились листья, краснеют зимние ягоды.

По-прежнему цветут вьющиеся розы. Чем выше мы поднимаемся, тем больше я вижу цветущего зимнего жасмина и стараюсь представить, как роскошно все это выглядит весной и летом, когда все цветет. Местами стены заросли жимолостью, вьющимися гортензиями и старой одеревеневшей глицинией.

Я останавливаюсь, чтобы отдышаться, и запрокидываю голову. Впереди тянется ввысь церковный шпиль. Видно, что это прекрасный образчик свойственной этим местам архитектуры.

Крыш внизу пока что не видно, но стоит нам повернуть за угол – зря я надеялась, что подъему уже конец, – и впереди появляется открытое пространство, подъем становится менее крутым. В полусотне метров перед нами распахнуты ворота с огромными каменными вазами на обеих массивных колоннах. Стены, окружающие лестницу, плавно расходятся от ворот. За воротами ровная площадка, на ней стоит старинный каменный особняк.

Широкий мощенный плитами двор окружен на диво аккуратным садом. Все вместе производит впечатление аристократической элегантности, а не деревенской простоты. Это припрятанная диковина, на которую невозможно наткнуться по случайности. Нет, сюда наведываются только постоянные посетители или те, кто узнал о высокой репутации места.

– Потрясающе! – Я призываю в свидетели Нико, ждущего мою реакцию.

Мы подходим к ресторану, он открывает дверь и пропускает меня вперед. Говорит он тихо, но смотрит игриво.

– Я приберегаю это для особых случаев. И для особенных людей. Позволил себе заказать бутылку хорошего вина. Увы, сам я смогу выпить не больше бокала. А вы не стесняйтесь, наслаждайтесь редкой возможностью.

– Вы должны были меня предупредить, Нико. Я бы постаралась соответствовать обстановке, если бы понимала, что для вас сегодня особенный день. Это напряженное ожидание невыносимо! В чем дело? Вы продали еще одну картину? Наверное, так и есть!

Он явно доволен, но ничего не отвечает.

Знаю, приобретение хорошего грузовика серьезно уменьшило его банковский счет, но это необходимое вложение. Если его хорошая новость заключается в том, что оно погашено, то я согласна, что за это стоит выпить.

Ресторан двухэтажный, что обусловлено ландшафтом. Нас провожают на нижний этаж, к столику в спокойном уголке, с видом на террасу. Я любуюсь колокольней старинной церкви справа от нас и захватывающими видами.

– Parfait, merci[5] – говорю я официанту, помогающему мне сесть. Он изящным движением накрывает мне колени белой льняной салфеткой.

В центре каждого столика стоит на деревянном цоколе на стеклянной подставке белая свеча в виде церкви. На нашем столике красуется букет голубых зимних ирисов в хрустальной вазе, рядом с ней откупоренная бутылка красного вина.

– У вас день рождения? – спрашиваю я Нико, отдавая должное его стараниям.

Его отвлекает официант, принесший меню, они переговариваются по-французски, много улыбаются и кивают. Когда мы остаемся одни, меня покидает терпение, и я бесстыдно пялюсь на него.

– Ожидаете огромного чека, Нико? Надеюсь, денег хватит на строительство и на материалы для предстоящего ремонта.

– Дело не в базе отдыха и не во мне, а в вас, Ферн. Пока что обратите внимание на прекрасный выбор блюд. Обещаю, скоро все разъяснится.

Я не тяну с выбором, и Нико жестом показывает официанту, что мы готовы сделать заказ. Официант, очаровательный молодой человек, дает ему попробовать вино. Нико следует процедуре: наслаждается вкусом, послевкусием и ароматом и утвердительно кивает. Официант наливает нам в бокалы на два пальца темно-красного вина и исчезает. Нико без промедления поднимает бокал.

– Тост? – спрашиваю я, делая то же самое.

– Это не тост, а предложение. Я отправил маркизе фотографии нескольких ваших работ, и она согласилась, что вы талантливы. Более того, она предлагает вывесить их в своей престижной галерее в Севилье.

– Что?.. – У меня дрожит рука, и я ставлю бокал на стол, чтобы не расплескать.

– Если быть точным, речь о трех ваших полотнах. Выбор за вами, она пока определилась с одним – с садом темно-красных роз. Это большая честь. При этом отношение к своей первой работе всегда особенное – мне ли этого не знать! Ее не хочется выпускать из рук. Мне нужно ваше решение к концу февраля – это крайняя дата, потому что к этому времени в галерею должна быть отправлена следующая партия картин.